— Вильгельм, — произнесла Марианна.
— Да?
— Почему вы молчите?
— То же самое я могу спрашивать вас.
— Я задумалась.
— Я тоже.
— О чём?
Так как он не мог сказать правду, то быстро выкрутился и ответил:
— Что скажет ваша мама, когда вы так поздно придёте домой?
— Она уже спит.
— Я так не думаю, — усомнился Вильгельм. — В таких случаях матери редко могут заснуть. Вы ей скажете, что были у меня?
Марианна немного помедлила.
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— Потому что мать или отец, вероятно, говорить со мной и хотеть всё узнать. Вы понимаете?
— Понимаю, — кивнула Марианна весело. — Вы не хотите проболтаться.
— Что значит «проболтаться»?
— Вы не хотите, чтобы ваше объяснение отличалось от моего.
— Конечно, нет.
Марианна сделала вид, что задумалась. Её как будто чёрт попутал. Девушки от этого тоже не застрахованы.
— А что вы думаете? — спросила она Вильгельма. — Должна я что-нибудь рассказать или нет?
— Это не так просто, — произнёс он.
— Вам-то что, Вильгельм. Здесь же вообще ничего не произошло — ничего плохого, я хотела сказать. Поэтому нет никакого повода делать из этого тайну.
— Правильно.
— Как вы думаете, — сказала Марианна, так как не могла успокоиться, — поверят они мне?
На этот вопрос он ответа не знал, поэтому промолчал.
— Можно в это вообще поверить, Вильгельм?
Вильгельм выдержал паузу. Взгляд Марианны красноречиво говорил, что у него нет другого выхода, кроме как ответить.
— Может, ваша мама действительно уже спит, — сказал он.
— Минуту назад вы в этом сомневались.
Вильгельм снова замолчал. Марианна пожала плечами и произнесла:
— Вильгельм, это выглядит так, будто у меня нет выхода.
Чёрт опять дёрнул её за язык.
— Тогда вы должны солгать, из необходимости, раз нет другого выхода, — наконец предложил Вильгельм. — Или не лгать. Просто промолчать, что вы вообще были у меня.
— Я не люблю лгать, — сказала Марианна.
— Не лгать. Просто промолчать.
— А в чём разница?
Казалось, что Вильгельм пришёл в отчаяние.
— Я себе делать упрёк, — сказал он, — что так произошло.
— Почему?
— Я приводить вас к себе.
— Но вы этого не делали, — возразила Марианна. — Это я предложила.
— Несмотря на это, я всё равно себя упрекать.
— Почему?
— Так как это делать трудности, а трудности должны быть для мужчины, не для девушки.
После того, как Вильгельм это сказал, и сказал вполне серьёзно, Марианна поняла, что было бы не очень хорошо продолжать ставить его в безвыходное положение ради своего удовольствия. Потому она сказала:
— Вильгельм, всё не так страшно. Знаете, что я сделаю?
— Что?
— Я вообще ничего не скажу.
— Совсем ничего?