Женщина посмотрела мне в глаза, и её лицо неожиданно смягчилось:
— У нас нет коменданта, молодой человек. Но если идёте на ужин и собираетесь танцевать, я бы вам посоветовала избавиться от этого ужасного плаща и сменить рубашку. Умыться бы вам тоже не помешало, грязь под ногтями… а ещё у вас ссадина на лбу.
Я вздрогнул, и она это заметила:
— Это просто совет. Только представьте: девушка стирала платье, гладила, а может вообще в первый раз надела. А вы такими руками…
Она неодобрительно покачала головой, небрежно бросила ключ в ящик стола и снова уткнулась в газету. А я перевёл дух и пошёл к лестнице. Посмотрел на руки: ну, да, помыть перед ужином. Но при чём тут плащ? И вообще, какого чёрта они все смотрят на мои руки?!
* * *
Столовая пугала. Никогда в жизни не видел столько накрахмаленных скатертей, света и улыбок. Но настоящим потрясением было количество ножей и вилок.
— Ложкой — только первое блюдо, — наклонив голову, прошептала Мария. — Второе — вилкой.
Я кивнул и попробовал разрезать кусок мяса боковой стороной ложки. Она оказалась тупой. Дикари! Даже ложку наточить не могут.
— Ножом, Макс, — терпеливо пояснила Мария. — Режут ножом. Придерживают вилкой. Ложкой у них только хлебают. Делай, как я. Не ошибёшься.
Я неуверенно взял нож и покрутил его между пальцев от мизинца к указательному и обратно.
— Прекрати! — с досадой сказала Мария. — На нас смотрят…
Отложил нож и затравленно оглянулся. В столовке было сотни две народу. Все с ножами и вилками. Если эта банда на нас бросится, нам с Марией не отбиться.
— Перестань вертеться!
Кушать не хотелось. Меня злила эта роскошь и благолепие. Еда пахла вкусно. Так, наверное, пахнет сыр в мышеловке.
— У меня нет денег, чтобы за это заплатить.
— Стоимость еды входит в цену билета. Куда ты ушёл с палубы? Не могла тебя найти.
Я не опустил глаз под её пристальным взглядом и твёрдо сказал правду:
— Знакомился с девушками.
— С девушками?
— Ну, вторая немного старовата, и всё время ворчит, всем недовольна. Но первая — Афродита! Очень красивая. Только у неё что-то с зубами. Чересчур ровные. Протезы, наверное. Бедная девочка…
Не знаю, что её развеселило. Но смеялась до слёз.
— Ну, ты остряк. У меня тушь потекла…
Я пожал плечами. Не так-то просто понять: тушь потекла — это хорошо или плохо?
— Партия выделила деньги для доставки аппарата врагу. Так что всё оплачено. Я уже купила тебе нормальную одежду. Как вернёмся в номер, сразу примешь ванну. Потом заглянем к парикмахеру.
Я подождал, пока она закончит с мясом, и признался:
— Ничего не понимаю. Зачем мы везём аппарат врагу? Мне казалось, всё должно быть наоборот: враги изобретают, а мы у них воруем, и везём себе.