С этими словами он, спасибо, Господи, уходит.
Теперь я жду, когда на меня посыпятся куча вопросов, но этого не происходит. Лица людей, окружающих меня, не покидает полное недоумение.
Макс смотрит на меня, а потом направляется в дом.
Отчаяние охватывает меня. Я ворчу и захожу внутрь. Все остальные следуют за мной.
Захожу на кухню, чтобы, наконец, получить свою порцию кофеина. Останавливаясь около кофеварки, наливаю себе этой темный божественный напиток, кладу немного сахара и делаю глоток. Закрываю глаза, наслаждаюсь вкусом, облокотившись на кресло, и чувствую взгляд напротив меня. Точнее, несколько.
Не поворачиваясь к ним, я говорю:
– Что? Я просто ощущаю, как вы пялитесь на меня. Хотите объяснения?
Послышалось синхронное «да».
Я качаю головой и направляюсь к обеденному столу. Они окружают меня, как голодные собаки, ждущие еды. События прошлого лета и этого утра я бы никогда не хотела вспоминать, воссоздавать или повторять, но уверена, что если не поделюсь этим, то лето будет очень длинным.
– Ладно. Но для начала несколько условий. Не задавайте вопросы, не уточняйте детали, не пасуйте и не копите двести долларов (из правил «Монополии»).
Они кивают, словно степфордские жены.
– Прошлым летом мы пошли в бар. Хорошо проводили время. Там я увидела человека, имя которого мы не произносим, флиртующего с кем-то на другом конце бара. Он посмотрел на меня и продолжил заниматься своим делом. Я почувствовала себя ужасно и пошла к барной стойке, чтобы заказать себе что-нибудь и забыть об увиденном, и вот там приметила этого парня.
Они смотрят на меня, ожидая следующую главу истории. Остальное им и так известно. Просто не хочу, чтобы он стал частью всего этого, я имею в виду того, чье имя мы не произносим.
– Я реально не настроена обсуждать это. Что было потом, вы знаете.
Наклоняю голову и иду мимо друзей к дивану. Мое сердце обливается кровью, когда вспоминаю про рандеву в туалетной кабинке.
Прошло всего пятнадцать месяцев, только пятнадцать. Боль, недоверие, ложь. Я никогда не прощу себя за то, что сделала. Никогда не прощу его за то, что позволил этому случиться. Я никогда не буду прежней. Стены выстроены. И никто не сможет их снести. Никто. Они могут пытаться, но я непробиваема. Когда дело доходит до моего внутреннего мира, то это лучшее его описание.
Портер подходит и плюхается на диван рядом со мной.
– Ты же знаешь, что я готов убить этого мудака? – он по-братски берет меня за руку и подмигивает.
– Убийство ни к чему хорошему не приведет. Но спасибо за предложение, Портер.
Едва улыбаюсь и поднимаюсь с дивана. Если пробуду тут еще немного, то могу заплакать, а я не позволю никому на всем белом свете увидеть это. Мне нужно солнце. Нужно почувствовать тепло его лучей на своем лице. Нужно почувствовать соленую кожу, но не от слез на лице.