– Что они рассказали обо мне? Что они разболтали? Говори, ты, мудак. Я должна знать, – она встает близко к моему лицу, кулаком ударив кровать рядом с тем местом, где сижу я.
Какого хрена?
– Ничего. Все, что они сказали – это то, что у тебя был тяжелый год. Они не вдавались в детали. Остынь.
Это становится странным для меня. Харлоу приглаживает свою рубашку и выглядит спокойнее, узнав о том, что именно рассказали ее друзья. Закрывает глаза и сглатывает настолько громко, что даже я слышу.
– Хорошо, – она медленно приоткрывает их, но наши взгляды не вступают в зрительный контакт. Девушка смотрит на свой чемодан, буквально пялится на него и кусает свою губу. – Мне нужен этот перерыв. Я не хочу возвращаться домой.
В ее голосе слышна печаль, и по какой-то необъяснимой причине я чувствую что-то, но не знаю, что.
Симпатия? Вот как это называется? Я отбрасываю эту мысль. Встаю, когда вижу, что Харлоу пытается застегнуть чемодан и стащить на пол. Когда он падает, я касаюсь ее руки своей:
– Остановись на минуту и послушай. Тебе надо остаться. Я думаю, что мы могли бы прийти к какому-нибудь компромиссу. Так мы оба сможем жить здесь и наслаждаться летом без того, что бы вцепляться в глотки друг друга. Я действительно пытаюсь.
Вырываю чемодан из ее рук и бросаю его обратно на кровать.
– Какого черта ты творишь?
Меньше чем за двадцать четыре часа могу сказать, что с ней очень тяжело.
– Я пытаюсь сказать, что давай разберемся с этим. Я работаю несколько ночей в неделю. Тебе не придется видеть меня. Ты даже не обязана говорить со мной, когда видишь меня. Если мы встретимся на пляже, то игнорируй меня, если сможешь. Представим, что мы незнакомы.
Она закрывает дверь от шкафа и поворачивается ко мне. Какое-то время молчит, как будто соображает, что сказать.
– Мы и есть незнакомцы.
Я смеюсь и думаю, что да, так и есть. Незнакомцы, у которых был секс. Смешно? Я никогда не задумывался о таких вещах. Люди говорят, что такого рода вещи являются интимными, но я никогда не думал об этом таким образом. Это всегда то, что заставляет меня чувствовать. Наслаждение, а не... какое слово Портер использует... интимность? Какое странное слово.
Это все о кисках.
– Да, полагаю, в некотором роде, мы незнакомцы. Я не задумывался об этом в таком смысле, хотя мы, знаешь... немного пошалили.
Она закатывает глаза:
– Тебе всегда нужно быть таким грубым?
Что она имеет в виду? Это было грубо с моей стороны? Вау, мы тогда действительно незнакомцы, потому что я могу быть намного грубее, чем сейчас.
– Нет, детка, я не всегда такой грубый, но, когда дело доходит до дам, я могу быть немного... свободным в своих словах и поступках, – подмигиваю ей.