— Перестань! Чего ты ревешь?
— Пюш, милый, еще не поздно. Я должна была завтра выпить снадобье…
Оставаться в комнате он больше не мог.
— Ну хватит. Пойдем погуляем…
— Хорошо, Пюш.
Она утерла глаза. Всхлипывая, схватила свою красную шляпку и кое-как нахлобучила ее на голову.
Соседи, а также все те, кто вышел на порог подышать вечерним воздухом, смотрели им вслед. Вероника, как всегда, не смела взять Дюпюша под руку. А он большими шагами направился к вокзалу и пересек железнодорожное полотно.
— Куда мы идем, Пюш?
— Никуда. Просто гуляем.
Прямо под открытым небом горел костер. У огня сидела женщина и варила в котелке рыбу. Юбка у нее задралась, черные ноги обнажились до самого живота.
— Здесь нехорошо, Пюш, — робко сказала Вероника.
— Ты так считаешь?
Он нарочно прошел совсем рядом с хижинами. В ста метрах отсюда горели электрические вывески универмагов, которые еще торговали: в десять ожидался американский пароход с четырьмястами пассажирами.
— Ты сердишься на меня, Пюш?
— За что?
— Твоя жена гораздо красивее меня. И потом, она белая.
— Конечно! — насмешливо согласился он. — Но Кристиан тоже белый. Они будут отличной парой.
— Ты грустишь?
— Я? С какой стати мне грустить?
Вот именно — с какой стати? Он сел на песок возле самой воды. Волны отлива почти касались его ног. Еще не совсем стемнело, но суда на рейде зажгли огни.
Вероника сидела тихо, боясь нарушить молчание.
Она не решалась даже посмотреть Дюпюшу в лицо, чтобы прочесть ответ на вопрос, который ее мучил. От берега отошла пирога, двое рыбаков стояли в ней и с трудом гребли. Самолеты, охранявшие зону канала, прошли над ними, обшаривая небо своими мощными прожекторами.
— Пюш!
Он не шелохнулся. Казалось, он спит.
— Знаешь, о чем я думаю, Пюш? По-моему, тебе лучше вернуться к жене.
Он по-прежнему сидел неподвижно, и Вероника видела лишь серое море да одинокую звезду, словно подвешенную над их головами.
— Она хочет вернуться к тебе, Пюш.
Он растянулся на спине, лицом к небу. Вероника замолчала, она не знала, что еще сказать. Ей было страшно, как раньше Жермене.
— Пюш…
— Ляг, девочка, — вздохнул он.
Она покорно вытянулась. Они лежали на грязном песке, который еще хранил остатки дневного тепла, и море касалось их ног.
Незаметно одна за другой появлялись звезды. Вдали надрывалась пароходная сирена, вызывая лоцмана. Бригада Дюпюша сегодня не работала. Он знал, что на подходе судно из Рио-де-Жанейро, совершающее туристический рейс вокруг Южной Америки. Через час «Атлантик» и «Мулен-Руж» будут битком набиты.
Все такси и все извозчики выстроились у морского вокзала и ждут. А здесь, перед хижинами, медленно угасает костер, в воздухе пахнет дымом и тлеющим деревом.