– Сколько кораблей готовить? – нехотя спросил Диего.
– Думаю, трёх хватит…
– Помню, как-то Корбо расправился с тремя нашими галеонами, словно со слепыми щенками, – усмехнулся племянник.
– Мы не совершим прошлых ошибок, – возразил сеньор. – И так над нами будет смеяться вся Испания! – недовольно скривился адмирал. – Владычица морей выставляет против одного французского фрегата три галеона!
– Испания будет смеяться ещё громче, если пират снова уйдёт от нас, – не сдавался Диего.
– Значит, надо сделать так, чтобы не ушёл! – зло огрызнулся дель Альканис и пояснил: – В этом месте выход в открытое море с двух сторон перегораживают рифы и отмели. Встанем так, чтобы перекрыть ему путь, и Корбо будет вынужден пройти между наших кораблей. Тогда вся мощь пушек обрушится на пиратов, и никакая Фортуна не поможет им выжить! Мы не оставим от его судёнышка даже воспоминаний. – уверено заверил дель Альканис. «Ты за всё мне заплатишь, Корбо! И за смерть Эстель в том числе! Придёт день – и ты пожалеешь, что родился на свет», – обуреваемый лютой ненавистью ожесточённо размышлял маркиз.
Ранним утром испанские галеоны снялись с якоря. Окрылённый жаждой мести адмирал отправился в поход. Решительно настроенный сеньор Альканис мечтал окончательно избавить море и мир от капитана Корбо.
С радостью наблюдая, как изумрудный берег удаляется всё дальше, Эстель, с наслаждением подставляла лицо ветру. Погода стояла замечательная, море завораживало глубокой синевой, суетливые чайки резвились над водой, а лучи солнца ласково касались парусов «Поцелуя Фортуны» и на фоне ослепительно голубого неба подчёркивали их удивительную белизну. Женщина счастливо улыбнулась. Графиня де Дюран верила: всё страшное уже позади, и совсем скоро она увидит сына и вернётся домой к дочери и отцу.
С опаской косясь на команду, к сеньоре подошла Каталина. Пристроившись рядом с госпожой, служанка уже более уверенно огляделась и с явным любопытством стала следить за работой моряков, украдкой бросая заинтересованный взгляд и на Санчеса. Корсары твёрдо ступали по чуть раскачивающейся палубе, и, управляя парусами, сильные натруженные руки мужчин уверено удерживали канты, натягивали и закрепляли снасти. Неожиданно один из них затянул песню. Размеренный ритм несложной мелодии поддерживал слаженные движения парней, и над палубой разнеслось:
Наточим клинки о камень>21,
Настало иное время…
Подросток мужчиной станет
Доставши ногою стремя…
Развеются наши стяги,
И кровью врага напоим…
Морские мы бродяги,
Идущие на смерть строем…
Хрипловатые голоса звучали дружным хором, а руки моряков продолжали работать, заставляя корабль нестись по волнам.