Губернатор лично вышел встречать отважных соотечественников. Выпятив грудь, он с торжеством наблюдал за парусниками и, вспомнив, как несколько лет назад капитан Корбо нахально угрожал и ему самому, сеньор злорадно усмехнулся и, взглянув на рядом стоящего командира гарнизона, проговорил:
– Теперь презренный пират в преисподней, а его команда болтается на верёвках, словно тряпичные марионетки.
– Надеюсь, они ответят за все свои грехи, – соглашаясь, поддержал губернатора командор и сделал знак пушкарям.
Пристань разразилась приветственным салютом и восторженным криком зрителей. Размахивая руками и платками, люди радушно встречали моряков, попутно наблюдая за величественным манёвром парусников. Корабли красиво зашли в гавань и неторопливо повернулись к берегу бортом. Неожиданно восторженный рёв стал стихать, и люди в оцепенении уставились на ужасающее зрелище: невероятным образом почерневшие обезображенные висельники на реях зашевелились и принялись дружно подтягивать паруса. Над гаванью моментально повисла гробовая тишина, а мертвецы, закрепив снасти, шустро спустились на палубу.
Некоторые граждане, желая убедиться, не причудилось ли им такое, взялись протирать глаза, и в этом звенящем безмолвии, наверное, каждый слышал только учащённое биение своего ошарашенного сердца и пронзительный крик чаек над головой. В следующее мгновенье толпа всколыхнулась в едином порыве, накладывая на себя крестное знамение, и над гаванью прошелестел шёпот обращённых к создателю молитв с просьбой защитить их от дьявольского наваждения.
Но тут пушки кораблей дружно гаркнули, заставив людей вздрогнуть, и пришвартованные у причала суда разлетелись в щепки. Оторопело вылупив глаза, жители осознали, что призрачные покойники стреляют вполне реальными ядами, и в следующую секунду на пристани поднялась невообразимая суматоха. Женщины завизжали, дети заплакали, мужчины забасили, а губернатор, от возмущения будучи не в состоянии проронить ни звука, только беззвучно открывал рот.
Рёв испуганных горожан заполнил округу, перекрывая даже выстрелы пушек. Народ заметался, толкаясь и сбивая друг друга с ног, а корабли, управляемые мертвецами, вновь лязгнули огнём, методично расстреливая испанские суда. На растерзанных галеонах заполыхал пожар, да и на берегу загорелся сколоченный из досок склад. Гавань заволокло клубами дыма, а висельники, разделавшись с кораблями, подошли почти вплотную к берегу и взялись долбить по крепости.
Кто-то из жителей, разглядев на мостике «Поцелуя Фортуны» одетого во всё чёрное мужчину, издал истошно первобытный вопль, и он пронёсся над пристанью, тут же подхваченный десятками глоток. «Капитан Корбо!» – кричали люди, и этот крик слился в один истерично клокочущий вой. «Это Корбо!» – ураганом захватило город известие. «Это дьявол!» – в ужасе осознали горожане, и толпой окончательно завладело безумие.