– …Сможешь простить мое предательство. Я должна была бороться за нашу любовь, бороться за тебя и вместе с тобой, доказывать твою невиновность, дойти до… до не знаю каких сфер! А если бы не получилось, то я должна была надеяться и ждать! Но вместо этого я отреклась от тебя, швырнула в тебя кольцом… Знаешь, кольцо мне вернул следователь. Оно не пропало, как можно было подумать. Сотрудники следственного изолятора подобрали его и отдали следователю, а он передал мне. Представляешь, я была такой дурой, что едва его снова не выбросила, но как-то рука не поднялась, решила сохранить на память. Не на память о тебе, а на память о своей глупости. Прости меня, но я была такой доверчивой дурой! Пошла на поводу у двоих негодяек…
– Одна из которых была твоей родной сестрой, прекрасным организатором…
– И отъявленной сукой!
– А другая – превосходной актрисой! Тут бы кто угодно поверил!
– Не успокаивай меня, Леша. Ты добрый, я знаю. Но давай уж начистоту – мне надо было верить тебе, а не Инге, верить человеку, который был для меня ближе всех на свете, верить человеку, которого я любила и люблю! А я… Прости меня, если сможешь! Я же не только тебя предала, но и настроила против тебя нашу дочь! Инга внесла свою лепту, но главный разговор состоялся между нами…
Из глаз Инны хлынули слезы. Плакала она беззвучно, совершенно не стесняясь своего плача и не пряча лица. Сидела так же, как и сидела, смотрела на Алексея взглядом, полным мольбы, и поочередно утирала слезы то одной, то другой рукой. Увидев направляющегося к ним официанта, Алексей сделал рукой успокаивающий жест, давая понять, что все в порядке, затем положил на стол две тысячные купюры (прикинув, что этого хватит с лихвой и чаевыми) и встал. Инна тоже встала.
– Пойдем! – повелительным тоном сказал Алексей. – Договорим на воздухе!
Инна вздрогнула, но покорно подчинилась.
– Ты меня не простил! – горько вздохнула она, когда вышли на улицу. – Что ж! Поделом…
– Почему ты так решила?
Не в силах больше сдерживаться, Алексей привлек Инну к себе и начал покрывать ее влажное лицо поцелуями.
– Ты сказал «договорим»… – шептала Инна. – А «договорим» означает «договорим и разойдемся»… Я знаю, мне нет прощения… Мое предательство навсегда между нами…
Чтобы Инна перестала нести чушь, пришлось поцеловать ее в губы. Инна ответила на поцелуй, затянувшийся так надолго, насколько, казалось, не затягивался еще ни один поцелуй в жизни Алексея. На секунду разлепив губы, они сделали по глубокому вдоху и продолжили целоваться.
Алексей чувствовал себя так, будто он только что выиграл во все лотереи мира, сорвал самый большой джекпот за всю историю человечества. Так оно, в сущности, и было, ведь Алексей только что выиграл в небесную лотерею смысл своей жизни, можно сказать – свою жизнь. Или не выиграл, а отыграл обратно…