В общем, съездил я в Приморье на офицерские сборы, неплохо, в конечном счете, развлекся. Надо было возвращаться к себе в Амурскую область, тянуть лямку, ради чего меня, собственно, и призвали. Но тоска, как и до сборов меня все-таки не оставляла. Ну, представьте себе, что вас на те же два года отправили куда-то заниматься каким-то достаточно бессмысленным делом. К примеру — разводить кроликов, если вы к этому никак не склонны. Либо выпиливать лобзиком узоры. Надоест, я думаю.
Впрочем, я же тут никак не один. У нас в Березовке был заметный гарнизон до 1945 года. Когда в августе Красная Армия сурово наказала японских милитаристов за то, что мы их боялись с середины 1941-го, а они хоть бы шевельнулись, а еще и любимый ученик тов. Сталина Мао быстро сожрал Чан Кай-ши, то гарнизона этого не стало. За Амуром-то наши младшие братья и выученики по части строительства социализма. Остались вблизи поселка только три окружных склада: одежно-вещевой, картографический и наш, горючесмазочный. Да и те кадрированные, то есть — по нескольку офицеров и сверхсрочников, а рядовых в случае войны подвезут из Кузбасса и других подобных мест. А так всё — охрана, техническая работа, пожарное дело — на служащих Советской Армии.
Особенно, конечно, ценно было тут с ВОХРом. Половина наших стрелков были молодые и не очень тетки с карабинами Симонова, которые и охраняли довольно большую техническую территорию. Я каждую неделю оставался в домике штаба дежурным по части и по ночам должен был ходить и проверять посты. Однажды я даже спас одну из наших воительниц. Дело было летом, иду между сараями со смазками и вижу трагическую картину. Корова, видите ли, забрела на нашу техтерриторию и что-то ей не понравился(-ась) наш стрелок, так она ее прижала в угол к стенке хранилища и что-то угрожающе мычит. Ну, я взял доску и отогнал зверя. Жертва была так счастлива от своего спасения из пасти чудовища, что просто заплакала. Так что, как видите, и за мной числится подвиг за время моей службы.
Если вернуться к истории Березовского гарнизона, то к середине 60-х вдруг оказалось, что наш любовь с Мао имеет много признаков садомазохизма. Пришлось срочно присылать в поселок отдельный танковый батальон, а потом еще и танковый полк. Потом появился еще и отдельный инженерно-мостовой батальон, где офицером по снабжению горючим служил мой коллега по уссурийским сборам Аркадий. А уже после этого прислали инженерный полк с ужасными конструкциями из сказок о роботах для строительства окопов. И так, в общем, было по всему Дальнему Востоку. С возрождением «несокрушимой твердыни» вышла, правда, накладка, связанная с ДОТами. До войны были выстроены могучие укрепрайоны с бетонными закопанными башнями. ДОТы эти были вооружены пушками и пулеметами, а под землей на глубине метров шесть связаны кабелями и трубами. Ну, после удачного похода китайской Народно-Освободительной армии на юг все эти укрепрайоны разоружили, покинули и они постепенно покрывались пылью и паутиной. В припадке демилитаризации еще и уничтожили на всякий случай всю документацию на сооружения. Так что во второй половине 60-х, когда Мао сам оказался такое слово и надо было восстанавливать эти УРы, то связь по ним оживить не получилось и пришлось заново прокладывать те же кабеля, но уже на глубине метра два. Все же труба уже была пониже, а дым пожиже по сравнению с временами Сталина и Блюхера. То ли зэков было уже поменьше.