Джонни гладил меня рукой по спине и волосам.
— Тсс, ничего страшного не случилось.
Меня переполнила волна облегчения. Я закрыла глаза.
— Мне очень жаль, что так случилось.
Джонни ничего не сказал, лишь крепко держал меня. Его сердцебиение участилось. Пальцем он рисовал узоры на моей спине, и моё сердце заколотилось.
Я сделала глубокий вдох. Моя история не являлась тайной, но я не рассказывала её всем подряд. Даже Джен не знала, что со мной произошло, а она, между тем, являлась моей лучшей подругой. Но Джонни я обязана обо всём рассказать, хоть и не вынесу его сострадания.
— Когда мне было шесть лет, я упала со шведской стенки и так сильно ударилась головой, что неделю провела в коме.
Его рука замерла. Он не отпускал меня, но я почувствовала, как каждая мышца его тела напряглась. Его сердце забилось ещё сильнее, но он ничего не сказал.
— Я страдаю от неясного повреждения мозга, которое, к счастью, не привело ни к каким моторным ограничениям. Но с тех пор у меня постоянно происходят… провалы в памяти. Что-то вроде приступа. Обычно они длятся не более пары секунд, но бывает, что и несколько минут.
— Галлюцинации, — сказал Джонни.
С удивлением я отстранилась, чтобы посмотреть в его лицо.
— Что?
— Во время приступов происходят галлюцинации, — ответил он.
— Да. Я знаю. А откуда знаете вы?
— Я знаю об этом слишком хорошо.
Я ещё немного отстранилась, но он держал меня крепко, и мне не хотелось, чтобы он отпускал меня. Мой живот прижимался к пряжке его ремня, ноги стали ватными.
— Я называю это состояние приступом, хотя с точки зрения медицинской диагностики их можно отнести к слабым или сильным эпилептическим припадкам. Их не было очень долгое время. До позапрошлой недели. Потом они вернулись. Как и в тот вечер в вашем доме.
— Вы потеряли сознание, — сказал Джонни. — Ваше лицо стало совсем безжизненным.
— О, Боже, — произнесла я в отчаянии. — Как неловко. Что ещё произошло? Как случилось, что я без…
— Не думайте об этом, — перебил меня Джонни. Его зеленовато-карие глаза заблестели. — Я же говорил вам, что ничего плохого не произошло. Вы ведь ничего не могли с этим поделать, правда?
Меньше всего мне хотелось, чтобы он смотрел на меня, как на какого-то больного уродца. Ненормальную. Ущербную.
— Нет, но…
— Не беспокойтесь. Всё забыто.
Его хватка не ослабевала, а взгляд буквально обжигал меня. Я думала, что мне знаком этот пристальный взгляд, но видеть его вживую, совсем не то, что смотреть на экране. Мы оба задышали быстрее. Живот к животу, тесные объятия — мне надо встать на цыпочки, чтобы его поцеловать.