— А я согласен. — Сказал он. — Тем более, что по на нашему дому ночью бродит привидение прадеда и всех пугает.
Если я в это не поверила, потому что не боюсь привидений, то Ева… побледнела. Пришло время и мне повеселиться над ней.
— Услышала про привидение? — Произнесла я, подходя к подруге. — Так, что сиди ночью в своей комнате под кроватью, и не высовывай свой носик из-под неё. А я вот с удовольствием за ним… поохочусь.
Матвей вопросительно и с удивлением смотрел на меня и улыбался.
— Я реалистка дзюдоистка. — Ответила я на его немой вопрос. — Это Ева у нас истеричка меланхолик в… некоторых местах.
Его улыбка стала ещё шире. — А мне кажется, что ты, Вета, даже ещё не знаешь себя, но я… готов тебе об этом рассказать.
Я не поняла его намёка, или сделал вид, что не поняла, потому что мои мысли стали уплывать в… недозволенном направлении. Я тут же перевела разговор в другое русло, глубоко вздохнув. — Если одежда куплена, то…
— То мы едем в ювелирный магазин. Нас уже ждут. — Сказал Матвей. — Ваши украшения, конечно, прелестны, но… не достаточно…
Он задумался, а я подсказала. — Не достаточно… дворцовые! Как ни как, высшее общество, и там бижутерия не прокатит.
Наши слова вернули Еве нормальное состояние. Её глаза вновь загорелись огнём «любви к Файсам». Она схватила меня под руку и сказала. — Мы готовы!
Когда, наконец-то, мы подъехали к «дворцу Елизаветы» после посещения ювелирного магазина, то я уже и не знала, кого буду представлять в этом доме.
От посещения ювелира, моя голова пошла кругом и до сих пор ещё делает очередной «витой по орбите» вокруг драгоценностей, которые нам купили братья. Да в них ходить можно только под охраной!
Я взглянула на Матвея, который вёл машину. Он был спокойным, как будто на моей шее и в ушах не было вдето и надето драгоценностей на мою годовую зарплату. Братья настояли на том, что бы мы сразу надели эти «побрекушки», что бы привыкнуть к ним. А как к ним привыкнешь, если только один их блеск слепил глаза и мутил разум?
В раздумьях, я не заметила всё великолепие дома семьи Файс, к которому мы подъехди. Зато это заметила Ева.
— Ветка, — шепнула она мне, когда мы вышли из машины возле красивого подъезда, — может нам податься в ресторанный бизнес? Ну её, эту налоговую. Ты только посмотри, как живут рестораторши? Может, после… . когда всё закончится, Елизавета устроит нас к себе на работу, так сказать… «по блату»?
— Закатай губу, Ева. Как бы нас с тобой вообще не выслали из этого города, как воспоминание о неудачных невестах великой семьи.
Видно я так на неё посмотрела, что «включила» подруге мозги. Только теперь Ева начала что-то понимать. Мы с ней дали согласие на работу, которая для нас может быть последней в этом городе из-за могущества Елизаветы Файс.