Не стану утверждать, что такое было абсолютно типично, но верно то, что примерно до 1980 года и в экономической науке, и во всем интеллектуальном сообществе бытовало мнение, что коммунистическая система работала хорошо. Кроме того, тогда во многом игнорировалась высокая смертность при коммунистическом правлении. Никто не называл коммунистические правительства демократиями, но на их тоталитарный характер обычно не обращали внимания.
Я рассказал об этом главным образом с целью напомнить читателю о том, как было раньше. Но с конца 1980-х годов все изменилось. Думаю, крах коммунистической государственности в СССР и принятие капитализма как в коммунистическом Китае, так и в коммунистическом Вьетнаме, возможно, послужили основной причиной этих перемен. Я не встречал ни у кого из модных интеллектуалов сколько-нибудь разумного объяснения происшедших изменений. Большинство из них даже забыло о том, какого мнения придерживалось раньше.
Вероятно, я уделяю слишком много внимания этой перемене мнений в интеллектуальном сообществе. В конце концов, я и сам интеллектуал и, следовательно, придаю интеллектуальным вопросам большее значение, чем обычные граждане. Я помню немало случаев, когда прежний интеллектуальный климат причинял мне серьезные неудобства, но не было ни одного случая, когда это действительно могло уничтожить или сильно повредить моей карьере. Меня устраивают происшедшие перемены, и я надеюсь, что мое напоминание ученым об их прежних мнениях может оказаться полезным, но сейчас я вернусь к более актуальным проблемам.
На данный момент Соединенные Штаты оправляются от небольшого спада. Экономика, кажется, не слишком хорошо реагирует на меры, предлагаемые чикагскими монетаристами, вроде меня, или кейнсианцами. Забавно видеть, как демократы нападают на дефицитное финансирование. В конце концов, это было бы кейнсианским решением, а демократы в большинстве своем кейнсианцы. Монетаристское решение на самом деле никто и не пытался претворить в жизнь, и некоторые движения Гринспена в этом направлении, по-видимому, совсем не повлияли на рецессию.
Но мы имеем дело лишь с незначительным спадом. Многие другие страны переживают гораздо более серьезные спады. Япония, Германия и Франция испытывают значительные трудности. В случае с Японией, хотя я в известной мере и являюсь экспертом по Дальнему Востоку, мне непонятно, что именно там не так. И Франция, и Германия не могут осуществлять сколько-нибудь значительное кейнсианское дефицитное финансирование в силу своего членства в Европейской валютной системе. Кроме того, обе страны, но в особенности Германия, организовали свое государство всеобщего благосостояния таким образом, что у безработных теперь имеются стимулы к поиску работы. Это не приводит к серьезным страданиям, и безработные живут вполне неплохо. Мой общий оптимизм по поводу нынешней ситуации на самом деле относится не к нашей экономике, хотя проблемы, с которыми сталкивается она, довольно незначительны с точки зрения людей, вроде меня, переживших Великую депрессию.