Таким образом, у нас есть основания полагать, что взрослые могут пойти на некоторые жертвы ради тех, кого они считают своими потомками. Они также пойдут на жертвы ради двоюродных братьев и их потомков, когда, как это распространено у людей, они живут в группах, превышающих по размеру простую брачную пару, а члены группы в этом случае являются хотя бы дальними родственниками. Можно допустить, что человеческие существа, движимые своими генами, будут доброжелательными к родственникам, причем степень такой доброжелательности тем больше понижается, чем все более и более дальними родственниками они становятся. Конечно, это то, что мы наблюдаем среди людей. Насколько мне известно, ничего подобного среди других приматов не встречается. Не думаю, что нас должна сильно беспокоить эта очевидная разница между нашими ближайшими родственниками, не принадлежащими к человеческому роду, и нами самими.
Теперь обратимся к другому аспекту наследственности. Интербридинг, или скрещивание среди близких родственников, представляет собой опасность, так как ведет к сохранению плохих генов. Обычно у многих животных, которые живут в больших группах, имеется некий механизм, позволяющий им избежать интербридинга. Например, все мужские особи по достижении ими половозрелого возраста либо сами покидают группу, либо изгоняются из нее. Они ищут себе пару в других племенах, которые имеют схожие обычаи и потому готовы принять их. В случае с шимпанзе, как это ни странно, племя покидают самки.
На самом деле у нас не слишком много информации о людях, живущих в первобытных племенных обществах. У многих из них сохранились механизмы обмена партнерами для спаривания между различными подплеменами. Например, могли проводиться ежегодные общие собрания всей группы. Мне неизвестно ни одного тщательного изучения этого вопроса и его влияния на спаривание, но это, безусловно, хорошо бы согласовывалось с племенным обычаем неродственного спаривания – аутбридингом. Если мы обратимся к более цивилизованным группам, существовавшим, например, в Англии до начала промышленной революции, то там большая часть населения проживала в небольших деревнях и – как мне кажется, следует признать, что это не результат моих или чьих-либо еще серьезных исследований, – практиковала такую же экзогамию. Возможно, хотя об этом нельзя говорить с полной уверенностью, поскольку деревенский дурачок часто встречается в литературе, это может означать, что они занимались инбридингом, вследствие чего возникали случайные плохие генные соединения.