И тут я вспылил. Не потому, что она плохо отозвалась о моём друге или сообщила мне то, о чём я знать не хотел. Меня не задели циничные слова, и уж тем более я не вымещал на Мияги злость из-за того, что Нарусэ посмеялся над моей детской мечтой.
Но что же тогда меня вывело из себя? Сам толком не знаю. Нарусэ о чём-то беспечно болтал, Мияги рядом бормотала неприятные вещи, за столиком напротив две молодые девушки общались одними междометиями, постоянно повышая голос. Позади что-то праздновала какая-то театральная труппа: они постоянно произносили пафосные тосты; а в центре зала стол студентов время от времени взрывался невыносимо громкими аплодисментами. В какой-то момент я вдруг почувствовал, что больше не выдержу здесь ни секунды.
«Да умолкните вы все! — подумал я. — Почему никто не может вести себя тихо?»
Я схватил стакан и бросил его в стену, рядом с Мияги.
С громким звоном стакан разлетелся на осколки; в ресторане на какое-то мгновение стало тихо, но тут же все вновь зашумели. Нарусэ вытаращил на меня глаза, к нашему столу подбежала официантка. Мияги вздохнула.
И что это на меня нашло?
Я вытащил несколько купюр, положил на стол и выбежал из ресторана.
Увидев из окна автобуса старую бейсбольную площадку, я нажал на кнопку остановки, вышел и отбил триста мячей. Когда отложил биту, руки онемели и были в кровавых мозолях, с меня градом лил пот.
У автомата с напитками я купил «Покари Свэт»>[10], сел на скамейку, чтобы попить, и стал наблюдать за какими-то офисными работниками, которые пришли помахать битой. Всё вокруг казалось мне окрашенным в голубоватые тона — видимо, из-за своеобразного освещения.
Я вовсе не жалел, что распрощался с Нарусэ именно таким образом. Сейчас я и сам сомневался в том, что когда-то считал его своим другом. Возможно, он мне даже не нравился, просто иметь рядом того, кто с тобой согласен, было приятно.
Нарусэ изменился, а я остался прежним.
Похоже, в конечном счёте прав именно он.
Я ушёл с площадки и отправился к станции. Едва вышел на платформу, как прибыл поезд. Вагон был заполнен школьниками. Я вдруг почувствовал себя старым и закрыл глаза, прислушиваясь к стуку колёс.
Когда доехал, уже стояла ночь. По пути домой я заглянул в супермаркет. Автомобильная стоянка была усеяна мотыльками, но они даже не шевелились. Я взял пива и закусок и встал в очередь в кассу за двумя студентами, парнем и девушкой в спортивных костюмах и сандалиях, купивших то же самое.
Дома я разогрел на сковородке мясные консервы, добавив к ним лук, и съел, запивая пивом. Когда я задумался, сколько литров можно выпить перед смертью, пиво вдруг стало ещё вкуснее.