– Так говоришь, будто не ты его составлял. – Садится в такую же позу, как я, и берет бокал в руки. – Немного подло ставить меня в такие рамки.
Прищуриваю глаза, она кладет ногу на ногу, отчего моя футболка обнажает часть ее бедра. Это намеренный ход с ее стороны, она меня начинает провоцировать.
– Ты сейчас выпрашиваешь приоритет? Или хочешь, чтобы я соблазнил своего работника, за что потом искупал вину? Мне кажется очевидным, что ты сейчас в роли сексуальной жертвы выглядишь слишком довольной. – Облизываю машинально губы и смотрю, как она делает то же самое.
– Доусон, у тебя аллергия на сладкое, десерт тебя убьет. – Она встает из-за стола и, соблазнительно виляя бедрами, подходит ко мне. Я поворачиваюсь в ее направлении, и она становится между моих широко расставленных ног.
– Это такой способ покаяния и признания моих прав, как мужчины? – Кладу руку на ее талию, опускаюсь ниже по напряженному бедру, пальцы запоминают дорожку по всей ноге и начинают подниматься медленно вверх.
– Хочу отомстить за свои муки… Искусить мучителя. – После этих слов я цепляюсь за ее бедро еще сильнее, если она решила меня возбудить и кинуть, я за себя не ручаюсь. Встаю и резко подхватываю ее одной рукой за бедра и усаживаю на себя.
– Будем дальше болтать и торговаться или займемся сексом? – Несу ее в комнату, ногой распахиваю дверь. – У нас возникла проблема.
Целую ее губы, втягиваю в себя, облизываю с особым нетерпением. Мы уже так давно не были в этой спальне в трезвом и обоюдном состоянии, свихнуться можно от чувств, накативших на нас.
– Я не уйду, Доусон, – шепчет она в перерывах между влажными громкими поцелуями.
– В том то и проблема, что я тебя не отпущу. – Мягко укладываю ее на постель спиной вниз.
Ногами она помогает себе лечь дальше на кровати, пока я медленно развязываю бинт на своей руке, лангета уже достаточно меня измучила, и сейчас я нуждаюсь в обеих своих руках. На какой-то момент в глазах Эллисон возгорается пламя, она помнит наш сумасшедший секс после каждого боя. Ее дико возбуждал бинт и то, как я стремительно от него избавлялся. Освобождаю свою руку и тянусь к ней. Чувствительность в пальцах восстановилась, но я не совсем уверен, что смогу на нее опереться, поэтому ложусь сбоку. Глажу ее обнаженные бедра и линию маленьких трусиков, которые как некстати сейчас надеты на ней. Она тянется ко мне и стягивает мою футболку, а затем свою. Слегка толкает меня в грудь, заставляя лечь на спину, стягивает трусики и садится обнаженной киской на мой живот. Я готов трахнуть ее, сидя, стоя, лежа. Просто от одного касания насадить на себя и бесконечно вдалбливаться. Легкая дрожь проходит по моему телу, когда Эллисон сжимает мои волосы на затылке, полностью владеет ситуацией. Губы страстно исследуют друг друга, языки сплетаются в разнузданном и порочном танце. Ее поцелуи спускаются все ниже по груди, моему животу. Словно отчаявшиеся, мы цепляемся друг за друга, наши одичавшие тела не могут напиться вдоволь. Хочу перевернуть ее на спину, но резкая боль в руке от напряжения заставляет меня безвольно упасть. Эллисон не останавливается, спускается ниже, сдирает мои спортивные штаны и тянется к тумбочке за резиной.