– Да заткнитесь же вы, – кричу я. – Успокойтесь. Вызовите медицинскую помощь.
Сажусь с ней в пустую ванную, обнимаю всем телом, согреваю, качаюсь из стороны в сторону. Я не могу сейчас потерять ее. Сцепив зубы, сдерживаю себя от рыданий, она не может сделать это! Она шевелится в моих руках, медленно поворачивает голову, я не могу унять дрожь, мне необходимо стать ее тылом, стеной, за которой она спрячется и не почувствует моего отчаяния. Поэтому я кладу ее голову себе на грудь и успокаивающе нашептываю.
– Ты немного поспи, все хорошо. – Она не должна испугаться.
Я не хочу находиться в больнице, ненавижу этот запах и розовые стены, они меня жутко пугают. Ровно 24 часа прошло с тех пор, как меня увезли в больницу для установления причин моего плохого самочувствия. Мне провели ряд исследований, которые не дали хороших прогнозов. Смириться с тем, что я могу лишиться органа, меня убивает. Ведь раньше я не думала, что для меня вообще важно иметь матку. Теперь же трясусь при слове «удаление».
Медсестра вводит под мою кожу иглу и берет из вены кровь, я чувствую запах железа вперемешку с медикаментами. Пережатая рука нещадно болит, а нервы натянуты стальными канатами. Наполнив маленькие продольные колбы, она подписывает моей фамилией.
– Хоуп? – Впервые в жизни я горжусь тем, что не сменила фамилию мужа во время развода. Она переводится как «Надежда», которой он меня наделил вместе со своим появлением в моей жизни.
– Да, – отвечаю я, одновременно соскальзываю с кушетки и плетусь вслед за ней под руку к каталке.
Не знаю, откуда они взяли, что я стала немощной. Меня провозят вдоль розовых стен, увешанных детскими картинками, как напоминание, чего у меня никогда не будет. Это, черт возьми, так нелепо мечтать о том, чего никогда не хотел. Ненавидеть саму мысль о маленьком орущем создании. Душить еще в утробе чувство желания и страдать от этого. Моя голова невольно пускается еще ниже, как он воспримет эту информацию? Что скажут окружающие? Господи, я всю жизнь буду напичкана гормонами, и где сто процентные гарантии того, что болезнь не вернется? Но больше всего я трясусь от того, что неизвестно какая опухоль во мне. Доброкачественная или злокачественная, какая разница, это не меняет сути. Я столько всего перечитала в интернете, что остается только надежда. Интернет – это огромная мусорка, каждый новый пост или статья работает на то, чтобы добить тебя.
Оказывается, все мои симптомы были неспроста: гормональный сбой, бледность кожи, ломкость волос и ногтей, особенно меня должны были насторожить эти дурацкие боли в животе. Но я была настолько уверенна, что эта ерунда, что посчитала себя умней других. Доктор сказал, что, обратись я полгода назад, все возможно решилось бы эндоскопическим вмешательством, мне бы иссекли на тот момент маленькую миому, и дело с концом. А сейчас она уже 3 сантиметра, что не особо страшно, но все зависит от многих факторов, которые, к сожалению, пока остаются неизвестными. Это все мне сказали при поступлении, напугали до усрачки. Вообще манера врачей говорить между строк напоминает мне поход к гадалке. Они не говорят конкретно, при этом выглядят очень убедительно.