«– Вы знаете, как выглядит Дьявол?
– Я смотрю на него…»
Я услышал это отчётливо, словно сам произнес вслух. Меня бросило в жар, потом сразу в холод, волоски на затылке зашевелились. Резко притормозив на обочине, я взглянул на себя в зеркало. Не знаю, что я хотел там увидеть. Может быть, рога и красные глаза, но на меня смотрело мое собственное лицо: изможденное, осунувшееся; с темными кругами под глазами и полопавшимися на белках капиллярами. Я выглядел, как конченый псих. И если бы мне пришлось выбирать между Дьяволом и шизофреником, я не уверен, что весы склонились бы ко второму варианту. В сотый раз за сегодня провел дрожащими, вспотевшими ладонями по пылающему лицу и резко одернув их, взглянул на грубые воспалившиеся рубцы.
Это безумие, безумие…
Все мои приступы отличались реалистичностью, так, может быть, я застрял в одном из них? Закрыв глаза, ударился затылком о спинку сиденья, тщетно пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Я всматривался в темноту за плотно зажмурившимися веками, требуя у нее ответа.
И черная мгла услышала зов, раскрыла свои ледяные объятия, затягивая в непроглядную бездну, приглашая присоединиться к пиру проклятых. Нечеловеческие страдания, душераздирающие крики мучеников, смерть, агония, гнев, ярость, реки крови, стекающие с раскрытых ладоней и боль, живая, пульсирующая, бесконечная боль… Я ощутил свою причастность во всем царящем вокруг безумии. Я создал ад. Собственными руками. Пришло время расплаты, и я летел в самое пекло, сквозь сменяющие друг друга кровавые образы, все ступени чистилища, одна за другой открылись мне, погружая глубже, к началу, к истокам.
Я снова оказался там. В центре пылающего кострища. Огонь расступился, и я видел только сверкающие глаза Вероники Божич, Валери Мартель и других…, я провалился в них. В них не было ярости, злобы и гнева, в них не было боли и страданий. Голубое прозрачное озеро и живописные берега, покрытые свежей зеленью и цветущими жасминовыми деревьями. Она улыбалась, а на моих щеках горели слезы. Обжигающая стена пламени сошлась за спиной, отрезая путь к спасению. Моя душа и сердце кровоточили. Черный пепел осыпался с неба. Едкий дым застилал глаза. Ее тонкие белые пальцы обхватили мои протянутые ладони.
«Тело умрет, но душа будет помнить, и она будет платить…, – горячий порыв ветра принес тихий шепот, хрустальным звоном зазвучавший в моей голове. Я увидел ее лицо так отчётливо, так ярко. Ника Божич стояла передо мной в облаке огня и дыма. В разноцветных глазах сверкал страх и мольба.
– Быстрее! – яростный крик ударил, словно кнутом по обожжённой коже.