У Эллы небольшая квартира, но уютная, вместительная и чисто женская. Комната, соединённая с кухней, ванная, туалет и большой балкон… Я очень надеялся, что не найду там табурет… Я начал с него. С балкона. Эллы там не было, во дворе тихо. Вернулся в комнату. Снова огляделся. На разобранной постели ночная шёлковая рубашка. Ко сну готовилась.
Может, в душе? Я медленно приблизился к ванной комнате. Шума воды не слышно, но свет включён.
– Элла? – постучав, позвал я. Мне никто не ответил. Я нажал на ручку и еще одна дверь оказалась не заперта. Я распахнул ее и окаменел от потрясения. Меня качнуло в сторону, и я придержался за косяк.
Все мы видели похожие сцены в триллерах, боевиках и фильмах ужасов. И я тоже. И не раз, и не два. Никогда не хотелось отвернуться. Закрыть глаза или промотать, никогда не подкатывала к горлу тошнота, не сбивался пульс, не колотилось, как обезумевшее, сердце. Я четко понимал, что все происходящее на экране, хорошо поставленная работа съёмочной группы. Голая мертвая девушка со вскрытыми венами в наполненной до краев ванной после команды «Стоп. Снято», улыбнется, откроет глаза и пойдет смывать грим; разбавленная красителем вода утечет в сток, а бордовые разводы на кафеле вымоют уборщики.
Но сейчас я смотрел не на профессиональную актрису, а на реальную девушку, лежащую на дне ванной, и полностью скрытой красной от крови водой. Я смотрел в ее широко распахнутые, неподвижные глаза, неестественно-блестящие на мертвенно-бледном лице и начинающие синеть губы. Я смотрел на ярко-алые, густые капли, монотонно капающие на кафель со свисающего с края ванной женского запястья. Там же, в луже крови, на полу валялся нож, которым Элла вскрывала вены. Она резала, наверняка, вдоль и глубоко, с остервенением, словно боялась передумать.
Не моргая, я неотрывно смотрел на Эллу Белевскую, которая всего час назад умоляла меня приехать, потому что ей было страшно и одиноко, а я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи и появился, только потому, что другая сказала «нет», а брат перенёс встречу. Присев на корточки, я закрыл лицо ладонями. Все вокруг было пропитано сладковатым, металлическим запахом крови. Бордовые капли продолжали падать в густую расползающуюся лужу. Мне нужно собраться, но внутри образовался вакуум. Ни чувств, ни эмоций. Пустота.
Я опустил ладони, открыл глаза и включил рассудок, активировал логическую и беспристрастную часть своего мозга. Медленно поднялся на ноги и, проглотив горький комок, образовавшийся в горле, подошел ближе. Ее вторая рука находилась под окрашенной кровью водой. Я рассмотрел несколько глубоких порезов на запястье точно таких же, как на другой руке, но эта была сжата в кулак, словно в нем она пыталась удержать что-то. Я начал действовать на чистом инстинкте. Не анализируя. Не строя предположений. И не сомневаясь…