— Ха! Отличный выбор, — одобрил Вэнс, прочитав надпись. — Никого из ровесников не видела?
Эмили поколебалась, потом сказала:
— Только Вина Коффи.
— Ну это ведь их фестиваль. — Старик развернул сэндвич и принялся за еду. — Тебе нужно познакомиться и с другими ребятами твоего возраста. Если я правильно помню, у моего друга Лоуренса Джонсона есть внук… он учится в средней школе, если я ничего не путаю.
— Думаешь, твой друг захочет, чтобы я за ним присматривала? — недоуменно спросила Эмили.
— Да, думаю, он для тебя маловат, — согласился Вэнс. — Сейчас еще только июль. Занятия в школе начнутся через месяц, боюсь, до этого времени ты успеешь заскучать. — Вид у него внезапно сделался встревоженный. — Подруга твоей матери, ну та, Мерри, сказала, что сама запишет тебя в школу и переправит им твое личное дело. Как думаешь, нужно зайти в школу и все проверить? Просто на всякий случай?
Эмили в последнее время была так поглощена всем происходившим в городе, что совершенно забыла про Мерри. Это ее изумило.
— Думаю, Мерри все уладила. Она очень дотошная, совсем как мама. — Эмили принялась разглядывать футболку, разложенную на коленях. — Мама помогла основать школу, в которую я ходила. Ты знал об этом?
— У нас с Мерри был долгий разговор, — кивнул Вэнс. — Твоя мама прожила замечательную жизнь. Мерри и о тебе многое рассказала. Вспомнила, что ты постоянно участвовала во всяких мероприятиях.
Эмили пожала плечами. Прежняя жизнь теперь казалась ей такой нудной и пресной.
— Это было требование школы.
— Думаю, ты и здесь найдешь чем заняться. По вечерам у нас тут масса всего интересного.
Эмили немедленно поняла, что затеял ее восьмифутовый дед. Не зря же она была его внучкой. Он не хотел, чтобы она общалась с Вином. Она его понимала, но в то же время задавалась вопросом, под силу ли ей все изменить. Может, она затем и оказалась в этом городке, в гуще всех этих хитросплетений, чтобы все исправить. Как любила говорить ее мать, «не жди, пока мир изменится». В последнее время она много думала о тех крохах сведений о маминой жизни здесь, которые та намеренно или невольно открыла ей за все эти годы, об уроках, которые она усвоила. Эмили начинала понимать, что превращение в ту, кем ее мать стала в конечном итоге, было для нее чем-то вроде покаяния. В молодости она обижала людей. Когда стала старше — спасала. Но сколько бы добра она ни делала, этого никогда не казалось ей достаточно. Мама никогда не бывала довольна собой.
Поев, дедушка Вэнс встал из-за стола и выкинул обертки. Потом снова отправился в прачечную заглянуть в сушильную машину.