Сильно расстроившись и обзывая всех зверьём, Егор затащил упирающуюся Полину в своё купе и силой усадил на нижнюю полку, закрыв за собой дверь на щеколду. Дождавшись, когда она успокоилась, спросил:
– Полина! Ты меня помнишь? Я дядя Егор. Я бывал у вас дома и хорошо знал твою маму Настю.
Девочка как затравленный зверёк смотрела на Егора, пытаясь что-то вспомнить. За дверью купе продолжался шум и слышались угрозы.
– Ну ответь же что-нибудь, Полина. – произнёс Егор, начинающий понимать, что дальше так не может продолжаться, и нужно что-то делать, а именно – спасать девочку от обезумевшей толпы и её подельников. – Они сдадут тебя в милицию.
И он указал рукой на закрытую дверь.
– Ты действительно что-то у них взяла? Если так, то не бойся, вернём вещь, и они успокоятся, а я тебя в обиду не дам.
Неожиданно Полина вытащила из-под языка маленькое колечко и, зажав его в ладони, произнесла:
– Я вас помню, дядя. Вы спасли меня от самолёта. Но я не помню, как вы к нам приезжали.
Егор был ошеломлён. Полина признала его.
Сознание трёхлетнего ребёнка навсегда запечатлело чудовищный момент бомбёжки и человека, который был рядом в этот момент. Этот момент, как вспышка молнии, запечатлелся в памяти ребёнка. А больше Полина ничего не помнила из того, что было связано с Егором.
Егор присел рядом с девочкой и, прижавшись, обнял её за плечики.
– Умница, молодец, а где твоя мама Настя?
В дверь продолжали стучать, но Егор уже не обращал на это никакого внимания.
При слове «мама» Полину начало трясти, и она заплакала, закрыв лицо руками.
– Моя мамочка умерла, – сквозь слёзы проговорила Полина.
– Ладно, ладно, успокойся, не говори, если тебе тяжело вспоминать об этом, – успокаивал её Егор, поглаживая по головке с всклокоченными волосами.
Несмотря на нищенский вид и доведённое до истощения тельце, Полина оставалась славной девчушкой с большими голубыми глазами на милом личике.
В дверь забарабанили со всей силы. Егор опомнился. Полина же, втянув голову в плечики, тоненьким голосом заверещала:
– Дядя Егор, не отдавайте меня тем дядькам, пожалуйста, не отдавайте, они убьют меня, если я им не отдам это, – и она разжала ладонь, на которой лежало золотое колечко, инкрустированное бриллиантом.
Только теперь Егор обратил внимание на колечко, из-за которого и разгорелся весь этот сыр-бор. Он взял его в руки и произнёс:
– Вот что, мы его сейчас отдадим хозяйке, а ты ничего не бойся, в обиду я тебя не дам.
Затем Егор как-то странно склонился над Полиной и полупроговорил, полупрошептал:
– Полина, а хочешь, я буду твоим папой?