– Сибранд!.. Сибранд, посмотри на меня!
– Бесполезно. Не подходи, госпожа Иннара – зашибёт. Отчего-то наш варвар очень зол, причём мне кажется, ненавидит нас с тобой. Нужно выбираться отсюда…
– Дина…
– Дина мертва. Сибранд ещё нет.
– Если ты я только сохранила кристалл…
– Их там были сотни. Мерзкие существа! Неудивительно, что кристалл расплавился раньше, чем впитал в себя сердце стихии. Наверху у нас ещё один. Поспешим, иначе наш друг варвар сдохнет ещё на подъёмнике. Эй, староста! На-ка, освежись!
Ледяной ветер дохнул в лицо, пропитал лёгкие, насыщая горячую грудь. Я тряхнул головой, отгоняя оранжевые блики перед глазами. Лица Деметры и Люсьены проступали в неверном свете колдовского светлячка неясными тенями, так что я на всякий случай отступил ещё дальше, по-прежнему не отходя от стены.
– Двигаешься в верном направлении, – похвалил Люсьен, подхватывая мой двуручник с пола. – Ну надо же, второй раз наглотался артефактов! Быстрее, варвар! Ты же всё-таки хочешь вернуться домой к своей ораве детишек? Вот и шевелись!
Деметра подхватила меня под локоть, от чего сердце стихии вспыхнуло внутри вместе с моим собственным, и потащила к залу. Обернувшись, я заметил только, как Люсьен на миг или два склонился над телом прекрасной сикирийки, вглядываясь в посеревшие черты, и провёл пальцами по её лицу.
А затем вспыхнувшее перед глазами огненное солнце поглотило и стены ненавистной шахты, и горы серого пепла под ногами – славная тут развернулась битва! – и встревоженное лицо госпожи Иннары.
– Ты точно везде смотрела?
Вместо ответа Деметра рухнула на корягу рядом со мной и закрыла лицо дрожащими руками. Госпожа Иннара едва держалась на ногах – бой с огненными духами забрал у бруттской колдуньи немало сил – а бесплодные поиски магического кристалла, в который они собирались заточить сердце стихии, довершили дело. Паника захлестнула усталый разум, многократно усиленная близостью пламенного артефакта.
– Держим себя в руках, – напомнил Люсьен, в свою очередь перерывая все походные сумки. – Относится ко всем!
Я благоразумно следовал совету, одними глазами наблюдая за лихорадочными поисками спутников. Все внутренние усилия я направил на то, чтобы сдерживать мощь огненного сердца – и это оказалось куда сложнее, чем в прошлый раз. Воздух повиновался с лёгкостью, лишь иногда прорываясь призрачными видениями; огонь подчиняться не желал вообще. Весь мир с его буйными красками обрушился на меня лавиной бушующих эмоций, но ярче всего оказались пульсирующие, физически ощутимые чувства моих спутников. Мне казалось, я даже вижу, о чём они думают. Острая, как от лезвия, боль Деметры – не понять, от ожогов ли, или от тяжёлой утраты – глухая ненависть Люсьена, направленная вовнутрь… на себя?..