— Аннализа! — Я даже сказать ничего не успела, как он стиснул меня в такой мёртвой хватке, что у меня дыхание на секунду перехватило. — Слава Богу, ты жива! Ангел мой… Слава Богу!
— С чего я должна быть мёртвой, глупый? — не удержалась я от добродушного смешка.
— Твой дом! Вся улица — да там же камня на камне не осталось! Когда мне утром принесли доклад о районах, подвергшихся воздушным налётам прошлой ночью, у меня чуть сердце не остановилось! А когда я приехал на твою улицу… — Он зарылся лицом в мои волосы. — Я должно быть в десяти разных больницах был, разыскивая тебя!
Я подняла руки к его лицу и заставила его взглянуть на себя. Бедный мой Эрни, он так искренне переживал за меня… Я нежно коснулась губами его губ.
— Я жить без тебя не могу, — проговорил он очень серьёзно. — Я понял это сегодня утром, когда одно за другим поднимал покрывала с лиц погибших под обломками. Я до смерти боялся увидеть твоё лицо среди них. Я бы застрелился на месте.
— Эрни, не говори так.
— Я жить без тебя не могу… — снова повторил он.
— Я без тебя тоже, — прошептала в ответ я.
Самым ужасным было то, что это было чистой воды правдой. Я представить не могла, как я смогу расстаться с ним, когда придёт время.
* * *
— Даже и не думай, — отрезал Генрих с интонацией, подразумевающей конец дискуссии.
В конце рабочего дня, когда пришло время ехать домой, которого у нас больше не было, стало очевидным, что нам придётся искать какое-то другое место для ночлега.
— Остановитесь пока у меня, конечно же. Что тут ещё обсуждать? — заявил ранее тем днём Эрнст с точно такой же безоговорочной интонацией в голосе.
— Оба? — я подозревала, что Генрих не придёт в восторг от подобной идеи.
— Если хочешь оставить мужа за дверью, я возражать не стану, — тут же сострил в ответ Эрнст с привычной ухмылкой на лице.
— Естественно, я не оставлю его за дверью. Просто говорю, что он не поедет, и только.
Я оказалась права. Генрих скрестил руки на груди и заявил, что лучше переночует у себя в кабинете. Или на нарах в одной из камер гестапо, если уж на то пошло. Эрнст, как и я, ожидал подобной реакции, а потому по окончании рабочего дня прямиком направился в кабинет Генриха и махнул тому головой на выход.
— Фридманн! Надевай пальто и пошли.
— Я ценю ваше предложение, герр обергруппенфюрер, но я предпочитаю остаться здесь.
— Я тебя не спросил «не желаешь ли ты поехать с нами», я тебе велел это сделать. И если ты не подчинишься приказу вышестоящего офицера, я тебя в тюрьму отправлю. В безвременный отпуск.
Генрих нахмурился ещё сильнее, явно оценивая ситуацию.