– Это не я, Страх. Это Он.
– Сегодня Он ждёт моих пленников. Детей. Я готовился к этому дню, ты знаешь. Что тебе мешает воплотить свои безумные планы завтра?!
– В самом деле, пристыдись, – ехидно добавляет Стыд. – Наш Алхимик очень исполнителен, он не может не послать своей даме цветов в назначенный день. Цветов жизни – так же они называли своих отпрысков До?
Ярость грустно качает головой. Она всегда такая – медлительная, холодная, немногословная, зато людей её присутствие буквально сводит с ума.
– Я ничего не могу сделать. Он просил меня прийти. Он хочет получить больше крови. Ему уже мало твоих детей, Страх. Он хочет их всех, без остатка.
Внизу кричат. Жутко, громко, до хрипоты. Кричат и умирают. Они вошли во вкус и действительно убивают друг друга, обезумев от желания рвать всех вокруг на куски. Смотрю во все глаза и поражаюсь: сила нашего со Стыдом воздействия почти ушла, зато сила Ярости возросла многократно.
– Я говорил. – Стыд доверительно прижимается ко мне плечом, как раньше делали люди, называющие себя друзьями. – И дважды оказался прав. Первое – мы им больше не нужны. Второе – Ему не нужны твои подаяния. Он не передавал приветы Правде. Он просто сжирал детей сам.
Ярость кивает.
– Слушай, что говорит Стыд. Он умнее тебя.
– Умный не выдумает себе дурацкое имя, – поддакивает Стыд. – Ты предал себя, назвавшись иначе. Страх – сила, а чем силён Алхимик?
Мне горько. Я не могу просто стоять и смотреть, как те, кого я оберегал целую вечность, бездумно убивают друг друга. Расширяю горловину мешка на столько, насколько возможно, сгребаю в охапку оставшиеся леденцы, подбегаю к краю крыши и отчаянно выбрасываю сладости в беснующуюся толпу.
– Угощайтесь! Берите всё! Это вам! Держите!
Кричу, но меня никто не слышит.
Я надеюсь, что они схватят бесплатное угощение, сунут в раззявленные рты, познают вкус моей крови и в них взыграет страх за собственные жизни…
Леденцы гулко ударяются о мостовую, бьются о спины и головы, но них обращают не больше внимания, чем обратили бы на редкие дождевые капли. У меня ничего не выходит.
– Вся твоя работа насмарку, – замечает Стыд. – Жаль.
Не могу больше это видеть. Взлетаю и направляюсь к своей берлоге. Мне нужно придумать, как их спасти.
7.
Ума не приложу, как он меня отыскал. Моё убежище – заваленная станция метро, тут нет ни дверей, ни окон, одни глыбы, которые для меня самого, разумеется, никогда не были препятствием. Но для людей это лишь глыбы и ничего больше – как он понял, что именно здесь моя штаб-квартира?
Меня встречает уже знакомый мальчик из бара. Тот самый, который просил меня забрать его. Удивительно, но я едва не смеюсь. Я рад его видеть. Наконец мой план получает недостающую деталь.