Титженс остался на своем месте; сам не зная почему, он чувствовал себя Гаем Фоксом[37], и в голову ему приходили самые что ни на есть приятные мысли: как и мисс Уонноп, ближайшие сорок восемь часов – до утра понедельника! – он намеревался отдыхать! Он был весь в предвкушении долгого, чудесного дня наедине с цифрами, отдыха после ужина, потом еще нескольких ночных часов работы; а потом, в понедельник, его ждали хлопоты по продаже лошади на местном рынке – благо он был знаком с торговцами лошадьми. Уж его-то знал каждый охотник в Англии! Предвкушал Титженс и долгие торги, и ленивую перебранку с конюхом, острым на язык. День предстоит восхитительный; да и пиво в пабе наверняка будет отменным. А если не пиво, то вино… Вино в пабах на юге страны обыкновенно очень вкусное – оно плохо продается, и потому успевает настояться.
Но в понедельник все вернется на круги своя, и начнется это с его встречи со служанкой жены в Дувре…
Перво-наперво он хотел отдохнуть от самого себя и пожить, как другие люди, освободиться из смирительной рубашки собственных убеждений…
– Иду к вам! Я тут нашла кое-что… – объявила девушка, и Титженс внимательно посмотрел туда, откуда она должна была появиться, в очередной раз подумав о том, насколько же непроницаем туман для человеческого глаза.
На темной шляпе мисс Уонноп виднелись капельки росы; как и на волосах. Девушка слегка неуклюже влезла в повозку – глаза ее радостно сияли, она слегка задыхалась, щеки разрумянились. Волосы потемнели от влажности тумана, но в лунном свете казались золотыми.
Пока она забиралась в повозку, Титженс чуть ее не поцеловал. Но сдержался. Всепоглощающий, сильнейший порыв!
– Сохраняйте спокойствие и осторожность! – посоветовал он ей, к своему собственному удивлению.
– Могли бы мне и руку подать, – заметила мисс Уонноп. – Я нашла камень, разобрала на нем буквы «I.R.D.C.», и тут фонарь погас. Мы не на болоте, потому что по обеим сторонам от нас – живая изгородь. Вот что я нашла… А еще поняла, почему так резка с вами…
Он все поражался тому, что она так спокойна – предельно спокойна. Послевкусие того порыва в нем было невероятно сильно – как если бы он действительно попытался прижать ее к себе, а она вырвалась из его рук… Должна же она быть возмущена, удивлена, рада, в конце концов… Должно же в ней проявиться хоть какое-то чувство…
– Все из-за того, что вы тогда перебили меня этим своим дурацким рассказом о фабрике в Пимлико. Этим вы меня оскорбили.
– Вы же поняли, что я вру! – воскликнул Титженс. Он не сводил глаз с мисс Уонноп.