— Будет тебе, — примирительно вымолвил богатырь, протягивая для помощи руку.
Проигнорировав жест Добрыни, раздосадованная Ялика гневно уставилась на гиганта.
— Ты забыл, кто я? — сердито выпалила она, негодующе сверля богатыря взглядом.
— Нет, — покачал головой тот.
— Так вот послушай, друже, — девушка молниеносным движением вырвала-таки поводья из рук не ожидавшего такой прыти богатыря. — Я не умалишенная какая, в логово этой твари сломя голову кидаться не собираюсь. А вот осмотреться издалека надобно. Ты верно заметил, что со страхолюдиной этой целый дозор не справился. Сколько их там было? Пять? Десять?
— Двенадцать, — нехотя буркнул Добрыня.
— Целых двенадцать вооруженных всадников с этой тварью не сладили, — продолжила девушка, — а значит, сталь да железо тут мало помогут. Может, ворожба сдюжит. Только вот, для начала, нужно хотя бы понять, с чем дело имеешь. А посему — я еду, а ты можешь оставаться. В конце концов, тебе еще с богинками сладить надобно.
— Без меня справятся, — сердито насупившись, буркнул здоровяк, — А вот тебе помощь лишней не будет.
— Вот и славно, — сменив гнев на милость, согласилась Ялика, мягко улыбнувшись.
— Идем, что ли, — серьезно заявил Добрыня и схватился за рукоять меча, висящего на поясе. Обнажив лезвие на пядь, будто проверяя оружие, он с тихим шелестом отправил его обратно в ножны.
— Идем, — сухо повторил здоровяк и, немного обиженно повернувшись спиной к прячущей лукавую улыбку ворожее, направился в сторону городских ворот.
Уже почти рассвело, когда кобыла вывела путников из тихо перешептывающегося за спиной леса. Почти сразу за опушкой вставала стена вихрящегося непроглядного тумана, белесые клубы которого медленно перекатывались в воздухе и, будто бы едва заметно, пульсировали. Испуганно всхрапнув, лошадь встала, наотрез отказываясь идти дальше.
— Здесь это было, — прошептала Ялика, словно боясь громкими звуками потревожить зловеще сгустившуюся тишину.
— Ну, много разглядела, пресветлая? — хмыкнул Добрыня, настороженно оглядываясь по сторонам. Ялика спешилась. Нахмурившись, она опустилась на колени и, закрыв глаза, приложила раскрытые ладони к земле, запрокидывая голову назад. Кот, всю дорогу проспавший у нее на плечах, примостился рядом, выжидательно прислушиваясь.
— Плохое место, — раздался откуда-то сзади сухой старческий голос.
Добрыня среагировал молниеносно. Лезвие меча тускло замерцало в предрассветном сумраке, уткнувшись острием в шею низенького старичка с длинной, до самой земли, седой бородой, покрытой мхом и лишайником. Оперевшись на сухой крючковатый сук, который служил ему чем-то вроде посоха, незнакомец обиженно посмотрел на дружинника.