Блондинка-медсестра измерила его пульс и коснулась его лба, сделала запись на бумаге на краю его кровати. Она закрыла шторы двойных окон.
— Никаких изменений с его прибытия. Он не приходил в себя, но подает сильные признаки жизни. Я оставлю вас ненадолго. Просто запишитесь за столом, когда будете уходить, — сказала она, мы с Марлин кивнули.
— Что теперь?
Я прошла к другой стороне кровати. Во сне лицо папы было гладкой маской, и он выглядел младше и невиннее.
— Посмотрим, впустит ли он меня в свои сны.
Марлин опустилась на стул.
— Мне нужно что-то делать? Убрать твою руку от него, если ты не вернешься через пару минут? Следить за его биением сердца?
Я пожала плечами.
— Хотела бы я знать больше, но не знаю. Я могу сказать тебе, что в Японии я научилась немного лучше управлять тем, как вижу сны других. Но папа… он был баку дольше меня. Он сможет остановить меня, если захочет.
— Тогда ладно.
— Вперед, — я прижала ладонь к щеке папы.
Мир закружился, а когда остановился, белые стены замерцали и потемнели. Серые ровные стены сливались, переходя в холодный бетонный пол.
«Что ты тут делаешь?».
Я повернулась, папа подходил ближе в своей синей форме солдата, гневно хмуря кустистые брови.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
«Папа. Ты в порядке?».
Он покачал головой, выпрямился и вытянул руки. Он схватил меня за воротник армейской формы и стал душить. Я тоже была в форме?
«Нет. Нет. Нет», — повторял он, каждый раз встряхивая меня.
«Папа!».
Он моргнул, опустил руки, и комната стала стойкой суши в «Маринополисе». Форма армии стала белым кителем шефа и банданой с маскотом тунца на его голове в стиле хачимаки.
«Кои-чан?».
Все детали ресторана были яркими. Каждая прорезь в бамбуковом настиле, каждая кисточка глупых фонарей, которые были китайскими, выглядели так, как я их помнила. Папа умело управлял сном, а я этого раньше не ценила. Тепло окутало мой желудок. Папа из «Маринополиса» был папой из моего детства.
«Ты знаешь, где ты?»
«В Портлэнде, да?».
«Центр Синай».
«Так даже лучше», — он опустился на высокий стул.
«Ты не проснешься в ближайшее время, да?».
«Я поврежден, Кои».
Я сглотнула истерику и протесты.
«Группа белых сторонников превосходства в Портлэнде обнаружили Иных. Они как-то выбрали баку врагом номер один».
«Они убили Дзунукву».
«Да. И напали на Элизу. Погоди. Откуда ты знаешь про Дзунукву?».
«Сон позволяет порой слышать разговоры».
«Но ты не можешь проснуться?».
«Не могу».
«И эти супремасисты оставляли жуткие надписи о смерти и снах. Они звали баку», — папе не нужно было знать, что Пит сделал с Марлин.
«Вот как, — папа скрестил руки и опустил их на колено. — От этого я пытался тебя защитить, хоть я не предвидел, что опасность от людей придет так быстро. Но я и не ожидал Мангасара Хайка или Улликеми».