— Кажется, мне следует поблагодарить ту лошадь, — пытаюсь пошутить я, когда лекарка, закончив с моими ранами, спешно собирает вещи и пятится к двери. Раслер провожает ее долгим взглядом. — Благодаря ее копыту у меня больше нет проблем со сном.
— Как ты себя чувствуешь, Мьёль?
— Готовой к полету на вирме, — отвечаю я.
Он кивает, но выглядит каким-то холодно-потерянным, как будто пытается вспомнить зачем пришел. Мне не следует спрашивать, но слова сами срываются с губ.
— Что-то не так, мой король?
— Боюсь, мне придется на какое-то время уехать, — говорит он.
— Уехать? — переспрашиваю я. Но как? Куда? Зачем?
Невысказанные вопросы роятся в голове, жалят огненными мухами. Приходится вспомнить о крови, что течет в моих жилах, и держать рот на замке. Определенно у Раслера есть дела поважнее меня, тем более поблизости притаились мои братья. Мне не хочется об этом думать, но война не обойдет нас стороной. Просто чудо, что они до сих пор не предприняли ни одной попытки напасть. Копят силы? Выжидают подходящий момент?
Раслер несколько секунд смотрит на постель, как будто раздумывает, будет ли уместным присоединиться ко мне, но в итоге подтягивает кресло и садится напротив. Расстояние между нами не так уж велико, но оно размером с пропасть, которую не перелететь.
— Тебе придется справляться самой, — вслух размышляет он. — Кэли…
— Нет, — резко перебиваю я. Пожалуй, даже слишком резко. Голос отражается от потолка, растекается по стенам невидимым стеклянным дождем. — В этом нет никакой необходимости. Меня мутит от одного ее вида, так что, если ее присутствие не обязательное условие твоего отъезда, я буду признательна, если тенерожденая будет сопровождать тебя.
— Не обязательное, — себе под нос бормочет он.
Я скорее чувствую, чем вижу, как он пытается сказать мне что-то, но постоянно одергивает себя. Что бы это могло быть?
Прежде, чем понимаю, что творю, отбрасываю одело и иду к нему. Почему-то на цыпочках, как будто хочу спрятать эту смелость от себя самой. Раслер смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц и ничего не предпринимает, когда я сажусь к нему на колени. Так же безучастно держит ладонями подлокотники, но запрокидывает голову, чтобы смотреть мне в лицо.
Я одержима им. Как иначе объяснить всепоглощающую тягу постоянно и всюду следовать за моим королем, ловить каждое его слово, наслаждаться сорвавшимся с губ вздохом, прикосновением.
— Ты справишься одна? — спрашивает Раслер.
Вместо ответа я обхватываю его шею, зарываюсь пальцами в волосы. Что со мной? Откуда это тепло и нежность? Эта огненная плетка, что хлещет мое сердце? Прочь, прочь дурные мысли, я лишь хочу разделить с ним немного… себя. Ведь мой король выглядит таким уставшим, а я бодра и готова хоть сейчас отправиться за ним на край света.