И ребята это чувствовали. Танцоры в принципе по своей натуре были очень тонко чувствующими личностями. Мы на каком-то подсознательном уровне всегда могли различить в человеке даже малейший намек на фальш. Не знаю, было ли это какой-то сверх способностью, или же банальным совпадением, но факт оставался фактом — люди танца всегда тянулись к искренним людям. Таким, которые не строили из себя ничего, не носили воображаемых корон и не пытались ломать других людей ради своих целей.
Правда, был у меня один друг, который умудрился просто перечеркнуть всё мое представление об интуиции танцоров одним движением. Он, к сожалению, был еще и капитаном нашей команды, и я не мог взять и откреститься от него. С другой стороны, всегда можно было свалить всё на молодость, наивность, и гормоны. Точно, всё дело было в них. Отсутствие у Андрея мозга с этим никак не связано.
Тряхнув головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, я сосредоточил всё своё внимание на учениках. Которые продолжали сидеть и смотреть на меня, ожидая, по всей видимости, моего ответа.
— Мне тоже с вами классно, — честно заметил я, почесывая неизменную бороду, — Я будь моя воля — я бы еще подумал над тем, чтобы отказаться от этой поездки. Но я не могу, и вы должны постараться это понять и принять. Я всегда был с вами честен, и не стану кривить душой сейчас. Всё, что я могу пообещать — это то, что вернувшись, я тут же проведу такое занятие, что вы будете от меня уползать по домам, — пригрозил я с грозной ухмылкой, — Так что мой вам совет — трените на максимуме своих возможностей. Иначе отправлю по домам, мамок радовать на утренниках. Ясно?
Ответом мне был утвердительный гвалт, в котором прослеживалось чуть больше позитива, чем за несколько минут до этого. Отлично, это уже прогресс. И, дабы закрепить успех, я поднялся на ноги, хлопнув в ладоши:
— В таком случае, отрываем свои задницы от пола и начинаем работать! — прикрикнул я на этих балбесов, — Устроили а то тут какой-то цирк! Нюни распустили! Я из вас эту дурь мигом выбью!
Эх, правду всё-таки говорили все те, кто утверждал, будто разговор может оказаться самым действенным способом решения проблем. Стоило мне потратить несколько минут на откровения — и работа действительно пошла. Когда, спустя час, я отпускал уставших и мокрых ребят по домам, от упаднического настроения не осталось и следа. Нет, им всем просто очень хотелось домой.
Кроме, видимо, одного. Никита, отделившись от неторопливо ползущей стайки юных танцоров, приблизился ко мне.
— Ефим, — обратился тот ко мне.