— Мое присутствие было бы желательным? — намекнул Крючконос.
— Бессмысленным, — отмел предложение Мень. — И даже вредным. Вы не знаете наших реалий. Вырваны из контекста. А потому не все сможете понять, не всегда сможете отреагировать должным образом.
— Именно я обнаружил слежку и определил опасность, — напомнил Крючконос. — Я смотрю свежим глазом, а потому вижу больше Вашего.
— Сегодня вечером нужно будет слушать и говорить, — Мень встал, давая понять, что прием окончен. — А тут лучше меньше, чем больше.
— Тогда желаю удачи от всего сердца, — крючконос протянул длинные сухие пальцы для прощального рукопожатия.
— Спасибо, — поблагодарил Мень. — И в заключении всего один вопрос. На основании всего вышесказанного.
— Рад буду оказаться полезным.
— Если я правильно понял, в вашем мире что ни человек, то бог. В таком случае, почему в моем кабинете именно Вы, а не кто-то другой? Выходит, что Вы — главный бог в мире богов?
— Нет-нет, — Крючконос заскрипел так, что Меню стало неловко; смех длился не меньше минуты. — У нас равноправие. Относительное, как Вы понимаете. На меня как бы возложили функции. Общественная нагрузка. У меня повышенная гражданская ответственность. Кому-то же нужно представлять мой мир в Тронном зале.
Когда Анна проснулась вновь, ей показалось, что прошло полчаса от силы. За окном — сумерки, словно день еще не наступил. Часы на стене показывали без четверти пять. Утра? Вечера?
Расслабленная рука спящей Анастасии, при всем изяществе и кажущейся легкости, давила на грудь. От адъютанта разило жаром и перегаром. И почему во время недавних поцелуев Анна не ощущала никакого дискомфорта? Джин и пиво отлично договаривались в танце нетрезвой страсти.
Анна встала и подошла к окну. Пасмурно. Низкие тучи предвещали затяжной дождь. Машины на дорогах сбивались в пробки у перекрестков. Все-таки вечер. Пять вечера. Нужно приводить себя в порядок.
«Никакой ванны, — подумала Анна, вспомнив, чем закончился утреннее отмокание в теплой воде. — Только душ!» И, естественно, никакого алкоголя. Во всяком случае, обойдемся без крепкого. Пусть организм и требовал выбить подобное подобным.
Добравшись до уборной, Анна глянула в зеркало и поразилась: незнакомая девушка, растрепанная, заспанная, припухшая, с красными глазами и потрескавшимися губами. По щекам, шее и плечам расползлись розовые пятна: то ли Анастасия вела себя неосторожно, то ли кожа ответила на джин и тоник аллергической реакцией.
Голова болела с новой силой. Сон, который был достаточно долгим, тем не менее не дал желанного исцеления. Анна подумала было выпить бутылочку-другую пива и отправиться считать овец, но измятая кровать не влекла, да и Анастасия раскинулась на оба места, оставив свободной лишь узкую полоску.