— Как поживает твой подопечный? — спросил Хозяин, дождавшись первого вздоха.
— Вел… как… свинья… — прерывисто выдохнула Анна.
— Свинья? — усмехнулся Шели. — Покажи.
Девушка встала на четвереньки и захрюкала — вначале тихо, неуверенно, но с каждым разом все задорнее и громче. Вживаясь в роль, Анна сделала несколько коротких кругов по воображаемому вольеру. На песке остались борозды от колен-«копытец».
Вспомнила знакомство с Менем Всеславовичем при вручении верительных грамот и постаралась придать «мордочке» схожее выражение: прищурила глазки, добавила во взгляд липкую сальность, жадно облизнула верхнюю губу и оставила на виду розовый кончик языка. Вспомнила, как Мень влажно облобызал руку, и повторила движение: ткнулась «пяточком» в песок и вырыла пару ямок, издавая чмокающие звуки.
Хозяин рассыпал жемчужный смех. Он был доволен. Ему было весело.
Анна совсем разошлась. Весело похрюкивала, рыла песок рыльцем в поисках желудей, лениво заваливалась на бок, вскакивала и резвилась с задором молодой свинки. Перевоплотилась настолько, что не заметила, как Хозяин исчез, а мир вокруг подернулся зыбью, оплавился, изменился и вновь застыл в новом качестве.
Второй уровень городской квартиры. Двуспальная кровать. Постельное белье было измято, одеяло и подушки сброшены на пол, а на последней ступеньке лестницы, что связывала уровни квартиры, улыбалась, скрестив руки на груди, Анастасия, облаченная в домашний халат. Все четыре «копытца» — колени и ладошки — Анны утопали в перине, «свинка» тяжело дышала, запрокинув голову. Носик Анны, направленный к подруге, был в этот момент на самом деле похож на забавный пятачок.
— Так-так, — произнесла Анастасия с шутливой серьезностью. — Кто это у нас тут плохо себя ведет? Кто шумит и озорничает? Кто тут наделал беспорядок? Какая негодная свинка!
Неожиданно хозяйка квартиры в два-три шага преодолела расстояние до постели и резко, не сдерживая сил, со звоном обрушила ладонь на Анины ягодицы. Свинка взвизгнула, кожа на ягодицах покраснела и покрылась мурашками.
— Негодная! Негодная свинка! Будет знать, как озорничать! — Анастасия еще несколько раз заводила руку для шлепка, попа Анны откликалась звоном, а сама Анна — визгом.
— Красный! Красный! — наконец остановила экзекуцию госпожа эмиссар.
— Прости, подруга, — тут же отошла на полшага Анастасия. — Я подумала, что тебе именно этого сейчас не хватает. Если переборщила, то лишь от излишнего усердия.
— Правильно подумала, — Анна чуть поморщилась от приятной боли, усаживаясь на постели. — Но свинка привыкла к тому, что наказывает ее другой свинопас.