Если есть в уголовном праве отягчающие обстоятельства, то наверняка найдутся и те, что облегчат бремя несомненной вины. Приведу в свое оправдание некоторые — их я считаю наиболее существенными.
Во-первых, с тобой, дорогой читатель, верный спутник моих историй, я знаком уже который роман. Не говорю «который год», потому как ты-то знаешь: время не имеет значения.
Сколько уже повидали мы сражений и разочарований, трагедий и побед! Сколько пройдено дорог, проплыто рек, пролажено пещер, просмотрено зеркал! Сколько выпито вина в «Доме Диониса» и пива в «Варяке» за тяжелым дубовым столом! Сколько вместе передумано, переспорено и пережито! Сколько уже яблок-Взвесей собрано с Мирового дерева! Сколько ветров билось в наши тугие паруса! Нам ли с тобой не верить друг другу? Нам ли с тобой друг друга не знать?
А потому вторжение мое не для тебя, мой верный друг-читатель. Что нового могу рассказать я тебе? Ты знаешь, пожалуй, побольше моего. Роль автора скромна: наблюдать и записывать. А ты общаешься с героями истории напрямую, сочувствуешь им, сопереживаешь, проходишь путь вместе с ними. Уверен, герои наших историй успели рассказать тебе многое из того, что мне-то, как автору, вообще знать не положено.
Так что нарушил автор ход повествования лишь для того пока еще незнакомца (приветствуем тебя!), кто только подсел к нашему столу и только включился в нашу беседу. Для него я и постараюсь дать все необходимые пояснения или подсказать, где проще всего найти ту дверь, что ведет в многочисленные миры наших историй. Вот только закончу с обстоятельствами, смягчающими мою вину.
Во-вторых, если история наша не интересна, то и вторжение мое никому не помешало. Равнодушный попутчик уже давным-давно оставил нас и скрылся на развилке в поисках более увлекательных приключений. Что ж, удачи ему и счастливого пути.
Стоит ли шагать рядом, если сомневаешься в направлении, если наскучил путь? Хороша та беседа, что протекает в условиях взаимоуважения, при явном взаимном интересе. Никого за общим столом насильно не удержишь за руку. Пришел, выпил рюмку, хрустнул огурцом, послушал одного, другого, понял: не мое и не о том. Встал и ушел искать иного счастья, иных бесед, иных истин.
И, наконец, в-третьих. Если же история, в самой середине которой мы с тобой сейчас находимся, захватила с головой, если и тебе, и мне важно, чем закончится она (если такие истории вообще могут закончиться), то никаким авторским вторжением не разрушить эффект присутствия, не превратить объемную реальность Границы в зыбкую, эфемерную иллюзорность ванильных миров. Так что — по последней, и шагаем дальше.