С Валей гуляли в парке над рекой. Сыро, туман, а они идут. И внизу под холмом корабли плывут, тоже в тумане. Тихо и медленно. В полусне, в грёзе.
После тех актерских проб Коля решил найти Валю и вспомнил про билетершу. Данный ею адрес, записанный на бумажку, он потерял. Поехал на троллейбусную остановку, но киоск был закрыт. Повезло на следующий день. Так и сказал Кульбиничне, мол:
— Не вашу ли внучку я недавно встретил на пробах в любительский театр?
— Да, мою!
Ну и разговорились. Коле уже было о чем рассказать — о начале установлении связей со здешним литературным миром. Но к будке так и валили пассажиры, законно желающие купить билет на проезд. Кульбинична постоянно отвлекалась, отвлекалась, даже вода в стакане, куда она сунула кипятильник дабы приготовить чай, вся сбежала. В таких условиях говорить невозможно. Поэтому пригласила Ноликова:
— Заходите на чаёк!
Коля рассказал о потере адреса. Кульбинична оторвала от стопки билетик и карандашом, которым она решала кроссворды, написала улицу и номер дома. Это было в частном секторе. Коля обещал придти, как только раздуплится.
— Дуплись, дуплись, — сказала ему Мария Кульбинична. И просила принести почитать рукопись. Коля закраснелся, но согласился. Выполнять обещание не торопился. Шаркали с Валей по листьям в парке над рекой. В воображении.
Пошел гриб! В подпольях, стукаются головами об люки зеленобородые деды, скребут долгими ногтями доски, поддевают гвозди, пускают в бороду слюну:
— Гриб пошел! Гриб пошел!
Вытягивается на печи беломазанной полумертвая старуха, лицом в потолок, руки-лопаты вдоль тулова, хрипло шамкает ртом:
— Опёнки!
А глаза круглые-круглые. И светлые.
Наполнено всё полуночной сутолокой. Бегают на карачках охотники до грибов, точат ножи, собирают рюкзаки, сажают улиток в карманы. Пошел гриб! Ищи резиновые сапоги. Вся деревня бредит. На карачках в сарай. Потерпи дедушко! Стук-стук головой, гриб пошел! Выпусти. На люке цепь и замок крепкий, да заговорённый. Тайные деды по всей округе, блестят глазками в полутьме, ползают на коленях в сырости, мох скребут, и бороды у них мхом поросли. Пошел гриб! А свободы нет. И ворочается с боку на бок старуха на печи, ладони вспотели, а в подполе дед головой бьется — гриб пошел! гриб пошел! Вся деревня возбудилась.
1
Осень как осень, самое начало. Еще нет этого вечного насморка в облаках. Небо — лазурь с бирюзою. Только это, да солнце садится раньше — вот всё, что отличает от лета. Трава и лист готовится желтеть.
Леса ломились от грибников. С ножами наголо и палками в руках, они продирались сквозь сучья, кто с корзинами, а кто с большими кульками. Выбирались на грибную охоту семействами, от мала до велика, шли строем, пригнувшись. Крики, пересвисты, треск ломаемых веток. Зеленый моховой ковер вспарывался и потрошился, трава вытаптывалась — то не ведьмы ночью плясали на ней, то дотошный сотый грибник исследовал каждый квадратный сантиметр.