Письмо третье. СТАРИНА ПУАРО.
Ты спрашиваешь меня, брат мой, не видел ли я в этом краю изобилия людей, которые напоминали бы наших фламцев.
Я их разыскивал в Западной Фландрии. По улицам Брюгге, столицы этой провинции, как раз шествовала процессия, представлявшая один из тех передвижных исторических спектаклей, на которых держится земля фламандская. Любой повод для праздника тут всегда желанен. И если серые будни настоящего не дают для этого удобного случая, его отыскивают и обряжают в костюмы прошлого.
Я прямо-таки оторопел при появлении средневековых рыцарей и цеховых мастеров, которые ехали верхом, с победоносным видом возвышаясь в седле, или гордо вышагивали, блестя кольчугами, вооруженные грозными секирами и палицами. Так, наверно, выглядели наши далекие предки, когда они давным-давно покидали родную землю отцов, отправляясь в крестовый поход. По дороге они заблудились, Святой земли не нашли и, проплутав несколько месяцев, очутились, наконец, в долине между Черной и Красной горами, где основали Фламию и стали жить, забытые всем светом. Я узнал их платье и оружие. Так приблизительно изображают их наши художники и граверы, опираясь на старинные хроники и устные предания нашего народа.
Но стоило мне оглядеться, как я увидел, что толпившиеся вокруг соотечественники этих воскресших на день рыцарей и гильдийских мастеров ничуть не похожи на фламцев. И таких было большинство — этих бельгийцев, не голубоглазых и светловолосых, а брюнетов, шатенов и рыжих, среднего или маленького роста, толстых и тощих.
Объяснение этому, дорогой брат, можно найти в истории наших наций, пути которых разошлись в стародавние времена.
Фламия возникла на идеальном месте для народа, мечтающего жить в мире и довольстве. Долина между Черной и Красной горами, где сливаются воды Большой и Малой Блайе, расположена уединенно. Она лежит вдали от всех других племен, которые захотели бы причинить нам зло. Нашим отцам приходилось защищаться разве только от редких нападений разбойничьих банд или остатков заблудившегося в пустыне иноплеменного войска. Веками они боролись с одной лишь природой, посвятив себя целиком скотоводству и земледелию. Щедрое солнце дарило им в год по два урожая, и страна процветала. Только в старых хрониках сохранилась еще смутная память о далеком народе, от которого произошли двенадцать тысяч жителей наших семи городов, да в сказках и легендах, что звучали у домашнего очага, продолжала жить для нас древняя Фландрия. Не мне об этом говорить, ты знаешь это лучше меня. Кстати, как идут дела с антологией фламских легенд и преданий? Пришло время вернуть их народу в письменном изложении.