Однажды в моем присутствии одного бельгийского архитектора рекомендовали как человека, у которого можно посмотреть великолепные заграничные журналы по современному интерьеру — за гонорар.
В глазах Супруги Хозяина Дома архитектор такой же стройматериал, как и все другие, которыми она лично распоряжается. Она говорит «мой архитектор» так же, как говорит «мой парикмахер», «мой мясник», «мой доктор». О докторе или парикмахере своего мужа она говорит «наш».
В один прекрасный день я получил приглашение от знакомого Именитого Горожанина, жителя Рейнаарде.
Я уже знал, что бельгийцы его круга приглашают гостей, как правило, лишь тогда, когда собираются дать торжественный обед. (Гостеприимство и дружеская обстановка здесь часто диктуются строгим протоколом.) Поэтому я облачился в парадный черный костюм, купил цветы для Супруги Хозяина Дома и конфеты для детей. С конфетами я промахнулся, лучше было бы купить комиксы, потому что детей у них не было.
Меня ждал накрытый стол. Угощение было таким обильным, что мой черный костюм едва не лопнул на животе. Между двумя - — гзайы-ленными, из подвала — бутылками вина хозяева дома устроили мне перекрестный допрос. Им непременно хотелось узнать абсолютно все о нашем автомобильном парке и шоссейных дорогах, туристических бюро и отелях, ресторанах и казино. Я что-то импровизировал насчет Бессалонии, поскольку еще не хотел открывать моего истинного происхождения. Супруга Хозяина Дома осведомлялась также насчет возможностей импорта кованых дверных петель, глазурованной плитки и чугунных каминных решеток.
— Я начинаю строиться, — пояснила она. — Совсем за городом.
— Proficiat[5], — откликнулся я и невольно бросил взгляд на ее мужа.
— Я тоже принимаю в этом участие, — произнес он с вымученной улыбкой.
Мы сидели в удобных салонных креслах, пили кофе с коньяком, я отчаянно боролся с послеобеденной дремотой, как вдруг Хозяйка спросила:
— Вы не хотите взглянуть на наш участок?
— Но, дорогая... — бледнея, промолвил ее муж.
— Гм.. право... — сказал я.
Это была полоса земли метров сорок на сто. По обеим ее сторонам тянулись капустные поля, сзади она упиралась в рощицу Мимо вилась посыпанная песком дорожка, дополняя близкое сходство с антуражем фламандского сельского романа. Вдали, за вереницей тополей, виднелись колокольня, водонапорная башня и фабричная трубы. Участок обрамляли шеренги бетонных столбиков, возле которых лежали бетонные балки, ждавшие, чтобы их насадили на столбики. Осталось место и для зеленого лужка.
— Здесь так тихо, — сказала Хозяйка.