Вероятно, именно из-за специфического прошлого эта миловидная девушка умудрилась сохранить полное хладнокровие, когда к нам поместье забрел бешеный кабан. Его подстрелили всего в метре от Вайны, а та в тот миг уже сжимала в руках топор, подобранный ею у сарая.
Сложно даже предположить, что вообще могло бы действительно напугать эту девушку. Однако сейчас она стояла с таким выражением лица, словно ее вот-вот начнет подташнивать.
— Вот уже как с неделю, госпожа, — с трудом выдавила из себя служанка, — находят трупы людей, которых словно специально оставляют на всеобщее обозрение. Кто-то перерезает горло случайным прохожим, и затем из жертвы выедаются… — лицо Вайны перекосило отвращение, — части плоти. Самое ужасное, госпожа, говорят, на бедолагах следы зубов, напоминающие человеческие. Полиция думает на… на нежить, госпожа. И не просто нежить, а на мертвого, управляемого самым настоящим некромантом. — Она поморщилась на последнем слове, словно откусила кусок гнилого яблока. — Ведь восставший мертвец не станет перерезать горло жертвы, чтобы не поднимать шума.
Повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь легкими чириканьями беззаботных птиц в глубине сада.
— Теперь понятно, почему маменька не пожелала рассказывать мне подробностей, — тихо проговорила, чувствуя, как сильно пересохло во рту.
Обильный завтрак в желудке свернулся в комок, грозящий пойти верхом.
— Госпожа, только вы так не волнуйтесь, наша Инквизиция не зря ест свой хлеб! — поспешно сказала Вайна, рассматривая мое позеленевшее лицо. — Вам не о чем беспокоиться. Богомерзкое создание отловят и сожгут вместе со всеми его отвратительными тварями.
Я через силу улыбнулась:
— Да, ты права, и у нас нет причин в этом сомневаться. Спасибо, что рассказала, Вайна. Можешь идти.
Она почтительно присела, и быстрым шагом поспешила в дом. Вайне предстояло еще многое наверстать по домашней работе, пока ее длительное отсутствие на месте не стало для всех очевидным.
А меня ожидали тяжелые размышлениям о том, не сожрет ли мои девичьи щечки какой-нибудь упырь под управлением того молодого некроманта с кладбища, с которым мне предстояло встретиться грядущей ночью.
Немилостивый Вернис, спасший меня маг смерти был совсем рядом, пока мое тело удерживало сковывающее заклятье! Могло произойти что угодно, к тому же, у него был своего рода клинок, и он так смотрел на мою шею, словно я была козленком на закланье.
И ведь именно шею перерезает несчастным жертвам объявившийся маньяк…
Но зачем выставлять трупы, как сказала Вайна, на всеобщее обозрение? Что за повышенное желание внимания?