— Ну в первый день же не сгорела… — прервала Ада рассказ и на нее все стали шикать.
— Ну не знаю, они еще долго были там, целовались так страстно и занимались этим, — брови девушки многозначительно приподнялись, — ну вы сами понимаете, стоя, он держал ее в своих руках на весу словно пушинку, — продолжила Шиа, уже отсебятину.
Я чуть не застонала и схватилась за голову. Нет, ну точно серпентарий.
— Ана, а у тебя с ним тоже так было? — спросила фантазерка у девушки.
— Да, он такой страстный, а этот огонь он вовсе и не жжется.
Интересно, подумала я, какой огонь, если он, по идее, только со мной высвобождаться может.
Коллектив стал дружненько вплывать на кухню и обсуждение бразильских страстей закончилось. Когда за последней закрылась дверь, я вышла из ниши и с облегчение вздохнула. Щеки горели огнем. Говоришь, занимались ЭТИМ? Ну-ну, я тебя запомнила Шиа.
Поднялась на третий этаж и направилась к галерее.
— И как долго будет длиться реставрация? Надо успеть до бала, — равнодушным тоном говорил демон. Я выглянула из-за угла и увидела его спину. Напротив него стоял высокий и худой (но довольно жилистый) человек или кто он там, в красном берете на лысую голову, с невероятно яркими большими синими глазами, одетый в просторную рубашку с широкими рукавами, черные капри и высокие сапоги. А так же у него была очень бледная кожа. Довольно необычная внешность, но это вовсе не отталкивало. Рассматривая незнакомца, я не обратила внимания на то, что разговор прервался.
— Какая очаровательная леди, моя кисть рыдает и плачет в желании запечатлеть ваш образ.
Художник — сделала я вывод и с улыбкой вышла из-за угла. Просто улыбнуться было невозможно, настолько он был очаровательным. Я тонула в его глазах, из головы вылетело абсолютно все на свете. На лице художника расплылась улыбка.
— Впервые на меня подобным образом реагирует женщина, — выдавил он. — Желание, страсть, всякое было, но ни разу — детское восхищение.
Интересно мне обидеться или польститься? Решить я не успела, на талию опустилась тяжелая рука, и меня прижал к своему боку демон, а я уже и забыла, что здесь еще кто-то есть.
— Арон, познакомься, моя наминья Санриэль, но об этом пока не было объявлено официально, я планирую сделать это на балу и хотел бы, чтоб до того времени все оставалось в тайне. Санриэль это придворный художник Арон Мезенталь и мой добрый друг, — сказал демон и я уже хотела возмутиться, ишь что возомнил, моя наминья! Но тут молвил Арон, и мой мозг снова расплылся лужицей.
— Какое интересное имя… Санриэль, — проговорил он растягивая буквы, как-будто смакуя на языке. Художник кинул мимолетный взгляд на Авриэля, но тот отрицательно качнул головой. И что бы это могло значить? — Для меня великая честь быть посвященным одним из первых мой друг, — приложив руку к сердцу, поклонился художник. — Прости мне мою дерзость, но я не в силах промолчать — твоя наминья прекрасна, словно утренняя заря, я восхищен. Надеюсь, когда-нибудь мне будет оказана великая честь, запечатлеть ее образ на холсте.