Роды были страшными, тяжелыми. Начались внезапно в бурю.
Дэйвы, хоть и не люди, а страдают так же тяжело. Малышка крупная была, да еще и неправильно лежала, ножками пошла. А у нас ни лекаря, ни целителя толкового, ни дэйва какого поблизости. Эвир магией не обладал, я и подавно, в деревне в то время одни полукровки и жили, а целитель их местный, как назло в другую деревню отправился, к еще одной роженице…
Эвир, не в силах смотреть за страданиями жены в пургу за лекарем отправился, а я только и могла, что молиться богине Матери.
Да видать, не услышала она мои молитвы. Умер ребеночек.
Задохнулся внутри. А лекарь с Эвиром лишь на следующее утро приехали, да поздно уже. Амарис с трудом спасти успели.
Когда узнала она, что ребеночек-то умер, умом повредилась. То плакала навзрыд, то выла, то подушку за место ребенка качала. Эвир, весь черный от боли, в тот же вечер землю расковырял и ребеночка похоронил. Руки до крови стер, закоченел весь, но продолжал копать.
Страшно было на него смотреть. Местные помочь порывались, но он не давал. Не подпускал никого.
На третий день мы попытались сказать Амарис, что ребеночка уже схоронили, а она в фурию превратилась, обезумела совсем, порывалась на улицу бежать, землю ногтями раскапывать. Насилу удержали. Она же воином была, Эвир, и тот с трудом удерживал. А после этого случая бедняжка в забытье впала. Не ела, не пила, не двигалась. Лежала на постели, словно мертвая, а глаза открыты, смотрит в одну точку и не моргает. Мы звали, просили, умоляли, но она не реагировала. Так еще день прошел, а потом пришло сообщение от леди Мариссы. Она узнала о несчастье и потребовала, чтобы мы немедленно прилетели. Повелитель был так добр, что послал за нами своего дракона.
Мы ждали его в то утро. Я сходила к соседке, чтобы она присмотрела за моей буренкой, и как раз пошла с ней попрощаться, как услышала в хлеву какой-то писк. Подумала, что это мыши, схватила палку, пошла на звуки и увидела белый сверток в корзинке, крохотный, шевелящийся и издающий тот самый писк. Я подошла, развернула кулек и ахнула. Там лежала ты и смотрела так серьезносерьезно своими синющими глазами, словно уже все понимала.
Взяв тебя на ручки, я бросилась в дом, не знаю, чего хотела, на что надеялась, но как только Амарис услышала твой писк, она ожила, словно и не было тех страшных дней. Мы с Эвиром не посмели возразить, когда она взяла тебя на руки, приложила к груди, и ты жадно начала кормиться. С этого мгновения больше твоя мама с тобой не расставалась.
Дракон прилетел через несколько часов, и мы вчетвером улетели в Дарранат. Вот и вся история, дорогая. От начала и до конца. Можешь осуждать или не осуждать родителей, но знай одно — ни минуты своей они не жалели, что ты у них есть. Ведь ты стала их благословением, чудом, счастьем. Ты, и только ты вернула жизнь Амарис, не позволила разрушиться семье. Они очень, до безумия тебя любили.