— Нет! Нет! Не надо, отпусти меня! — паника и горечь захватили сознание, огонь погас, исчез, словно и не было его. И она, стремясь освободиться начала решительно отбиваться. Дэйтон не сразу почувствовал перемену в ней, продолжая сжимать в объятиях, а ей стало еще страшнее, и Тея сделала единственное, что могло ее защитить — она призвала свою силу. Огонь обжег принца, заставив его с громким криком отпрянуть.
Только когда ей удалось дрожащими руками зажечь лампу, Тея осознала, что натворила. На его груди были отчетливо видны два больших ожога, два отпечатка ее ладоней.
— О, Богиня, простите, простите меня, — выдохнула со слезами Тей, в панике заметавшись по комнате. — Я не хотела, я…
Он остановил ее метания, встав на пути, бесстрашно схватил за руки, но прижимать к себе не стал, лишь серьезно посмотрел на нее и усадил на кушетку рядом с кроватью.
— Успокойся. Со мной все в порядке.
— Но ожоги…
— Пройдут. И я заслужил.
— Нет!
— Я напугал тебя. Прости меня, я не хотел.
Она поверила искренности в его глазах, спокойному, серьезному тону, мягкой полуулыбке. И улыбнулась в ответ, а затем посмотрела на ужасные ожоги на некогда идеальной груди и судорожно вздохнула.
— Это пройдет. Не сразу, конечно.
— Мне так жаль.
— Мне тоже, прости.
— А что… что вы здесь делали среди ночи? Только не говорите, что проходили мимо. Я знаю, что ваши комнаты в другом крыле.
— Не скажу, — улыбнулся он, подняв с пола рубашку. На ней не хватало несколько пуговиц, и Тея со смущением осознала, что сама же их и оторвала в порыве раздражения на эти злосчастные пуговицы, которые никак не хотели расстегиваться.
Сейчас, при свете ламп, это маленькое сумасшествие заставляло ее щеки гореть от стыда. Как она могла так наброситься на него? Да еще и оттолкнув, обжечь. Истеричка! Что он подумает о ней после этого?
— Я шел к вам, — не стал отрицать он.
— Зачем? — удивилась Тея, перестав на время давать себе мысленные подзатыльники.
— Я хотел попрощаться.
— Попрощаться? Вы уезжаете?
— Теперь уже нет. Я не могу оставить вас в таком состоянии.
— Со мной все в порядке, — нахмурилась она.
— Это не так, и мы оба это знаем. Я не мог дозваться вас… очень долго. Где бы вы ни были — это был не сон. И ваши глаза…
— Что? Что не так было с моими глазами?
— Сейчас ничего. Но тогда, во время вашего… сна, они были белыми, я не видел зрачков.
Видящая. Эва права — она становится настоящей видящей.
— Я напугал вас?
— Нет. Это… мое проклятие. Иногда… я могу видеть будущее.
— Как ваши видящие?
— Да, как они.
— И что же видели вы?
— Давайте не будем об этом, пожалуйста, — судорожно вздохнув, попросила Тея. Ей не хотелось даже думать об увиденном, не то, чтобы вспоминать. — Вы сказали, что должны были уехать.