Отпустив Нинью перед вторым входом в башню Заката – тем, что ведет прямиком в сад, – Роне снес к Мертвому проржавевший замок, который ни динга не стоил без магии Зефриды. И двери башни Заката впервые раскрылись перед ним.
Злые боги, если бы четырнадцать лет назад он хотя бы допустил мысль о Линзе! Как же он недооценил Зефриду! Светлая, о да, она всегда была светлой – но никогда не была ни доброй, ни наивной. Но чтобы вот так провести его…
– Зачем, Зефрида? – шагнув в башню Заката, спросил он у разноцветного смерча, нижним концом уходящего в самую Хиссову бездну, а верхним колыхающего голубой подол Райны.
Столб тумана качнулся, забурлил и стал прозрачным, позволяя увидеть сидящую в кресле с вышиванием юную королеву. Зефрида закончила стежок и подняла взгляд на Роне. Он еле подавил дрожь: вместо не позабытых за годы лазурных, с темными крапинками глаз на знакомом до последней черточки лице сияли окошки в солнце – белое, ослепительное до черноты солнце. Горячее, безжалостное солнце.
– Здравствуй, Рональд. – Зефрида улыбнулась одними губами. – С чем пришел?
– Зачем ты обманывала меня?
Мертвая королева пожала плечами. Она казалась умиротворенной, словно вокруг не бушевала магия, способная снести и заново воздвигнуть всю Твердь. Нет, не вокруг – она сама была этой магией.
– Я не обманывала, Рональд. Ты обманывал себя сам.
– Все эти годы я любил тебя, искал средство вернуть тебя. А ты смеялась надо мной! Молчала о Линзе! Притворялась… злые боги, ты притворялась даже перед собственным мужем! Зачем ты умерла, когда в твоих руках такая сила?!
– А ты по-прежнему не умеешь слышать и видеть ничего, что не укладывается в твое «хочу», Рональд. – Королева покачала головой. – Столько прекрасных слов о любви, помнишь? Тот, последний вечер. Я почти поверила тебе, почти рассказала…
Воспоминание об их последнем разговоре – за два дня до ее смерти – хлестнуло наотмашь разочарованием: как близко Роне был к цели! Если бы он тогда не отступил, не позволил бы ей сказать очередное «нет»! Если бы он знал, что времени у них не столетия, а считанные дни… Проклятье!
– Слава Светлой, только почти! – нанесла добивающий удар королева.
В этот момент она была так смертельно прекрасна, что Роне готов был упасть перед ней на колени и целовать ее подол. Или сорвать с нее платье и взять ее прямо здесь, на полу ее гостиной.
– Видят боги, я любил тебя, Зефрида. До сих пор люблю. – Роне шагнул к ней так близко, что почти почувствовал ее тепло. – Ты не веришь мне, никогда не верила. Все потому, что мне выпало родиться темным!