Что удивительно, без малейших вопросов послушался даже Дадли.
Не то чтобы Вернон был против телесных наказаний. Он просто искренне считал, что в его семье этого никогда не будет нужно. Даже ненормальному Поттеру прилетал максимум подзатыльник. Ну и чулан, да. Но это же не телесное наказание, как и подзатыльник. Это так, не считается. Поттер же всё-таки родственник Петуньи, то есть, как ни посмотри, из приличной семьи. Несмотря на несколько «но». В мире Вернона телесные наказания были чем-то из трущоб, приютов и колоний для несовершеннолетних. И если бы не триумфальное возвращение мальчишек в сопровождении учителя (и кстати, случая, в котором – SIC! – была задействована полиция), то Дадли грозил бы только скандал. Громкий, долгий, внушительный, но без рукоприкладства. Но учитывая, какой опасности подвергали себя эти двое… И задействованная полиция… Нет! Решительно нельзя допустить этого снова!
В шкафу Вернона под ремни была занята отдельная планка. Выбор был не слишком богатым, но с педагогической точки зрения на эту секцию шкафа он никогда до этого не смотрел. Ненормальное спокойствие так и не покинуло его. Выбрав самый мягкий инструмент из всех и задумчиво намотав его на руку, он неторопливо отправился в комнату Дадли. И там обнаружил именно то, что и хотел бы увидеть: оба лежали, так сказать, в полной готовности, прижавшись друг к другу. Оба сжались и тихо всхлипывали. В любое другое время эта картина определенно разжалобила бы Вернона. Он вообще был довольно добросердечным, хоть и взрывным человеком. Но не сейчас, не в этот день. Визг, наверное, был слышен на всю улицу. Вернон не остановился, пока не высказал всё, что он думает и о том, что мальчишки рискуют своей жизнью, и о поведении Дадли, и том, что он издевается над Поттером, и о ненормальности Поттера (не хотел, но не удержался), и о том, что Дадли ведет себя неприлично, и о том, что он разбрасывает игрушки, и вообще, чтобы оба больше никогда, а то... Когда рука его уже устала, а уши скручивались в трубочку от ора, он, наконец, прекратил. Строго пообещал Дадли, что теперь он тоже выполняет обязанности по дому, пригрозил, чтобы не смели до завтра выходить из комнаты, прикрыл дверь, спустился, сел в кресло и допил свой односолодовый виски. Вкус не появился, но Вернону это было просто нужно.
***
Шесть лет — это довольно мало. Но все-таки в жизни Гарри Поттера это был самый странный день. Даже, наверное, самый-самый-самый странный. Гарри даже сомневался, будут ли еще в его жизни дни, которые смогут хотя бы сравниться в странности с этим. События в музее были вне конкуренции, но и после музея было чему удивляться. Гарри очень испугался, что его обвинят в краже четок. Четок и амулета с вороном, поправил он себя. Потому что амулет теперь тоже был с ним. Испугался он тогда практически до паники. И тем более странно было почувствовать, что твоим телом управляет кто-то другой. Это было бы очень страшно, но мальчик чувствовал, что может вернуть контроль в любой момент. А наблюдать за собой и своими действиями как бы со стороны было очень интересно. Гарри думал, что суровый индеец Черный медведь поведет его тело домой — в Литтл-Уингинг. По лесам, скрываясь от бандитов, как это бывает в приключенческих фильмах. Или, на худой конец, к вокзалу, скрываясь от полиции. Но старый индеец повел тело мальчика в магазин.