— Сядь, — попросила я, не скрывая беспокойства и сочувствия. Эдвин тяжело опустился на стул, долго выдыхал сквозь почти сомкнутые губы.
— Рана болит?
Он кивнул, не открывая глаз. Я подошла к бледному мужчине, опустилась рядом на колени и положила ладони на место ранения. Черный хищный сгусток стал больше и, казалось, злей. Это пугало. Ясно было, что обыкновенные целительные заклинания тут надолго не помогут. Я убрала боль, заговорила воспаление. Чувствовала, как метка сжимается, но не сомневалась, что через время она расправится, развернется с новой силой.
— Ты очень добра, спасибо, — поблагодарил Эдвин.
Я встретилась с ним взглядом. Мягкие черты, выразительные глаза, теплая улыбка. И как хоть минуту могла считать, что он некрасив?
Он подал мне руку, помог встать. Проводив к столу, галантно отодвинул стул. Кобол налил нам рыбный суп, придвинул корзинку со свежими хлебцами.
— Эдвин, — начала я, когда инквизитор отставил опустевшую тарелку. — Понимаю, что лезу не в свое дело… Но ты обещал рассказать о метке.
Он помрачнел, окинул меня коротким оценивающим взглядом. Видимо, решил, что я все же достойна доверия. — Метка — это любимое колдовство Великого магистра, которое он использует для пыток и наказания, — сухо ответил маг.
— И как от нее избавиться?
Конечно, мне было любопытно, что именно защитил от посягательств любимым заклинанием Серпинар. Хотелось спросить, куда и зачем пытался проникнуть Эдвин. Но интерес я старалась не проявлять. Подозревала, что виконту не понравятся вопросы.
— Никак, к сожалению, — бесстрастно ответил маг. — Со временем она исчезнет сама.
— "Со временем"? — нахмурилась я.
— Обычно метка держится не больше месяца, — тем же неправдоподобно спокойным тоном пояснил Эдвин. Умом я понимала, что его холодность и сдержанность реакция на опустошенный резерв, а сердцем… А сердцем владели беспомощность и холодный страх. Я боялась за Эдвина. Страх очередной потери вместе с замкнутостью мага порождал раздражение и злость.
— "Не больше месяца"? — не скрывая издевки, уточнила я. — Любому ясно, что метка истощит тебя, измучает! Она не даст накопить и крохи магии. Все, что восстановится, ты потратишь на борьбу с болью!
Эдвин промолчал и даже не посмотрел в мою сторону. Но от обжигающей волны стыда это меня не спасло — виконт осознавал последствия заклятия, наверняка, неоднократно видел метку в деле. Мое негодование не просто сотрясало воздух. Оно находило отклик у Эдвина, ослабляло мага, делало более уязвимым. Извиняться не стала. Взяла себя в руки и попробовала рассуждать логически.