Дима останавливается, нависая над Ольгой, и с интересом рассматривает ее побледневшее лицо.
— Помоги мне, милая. У тебя память лучше, припомни, будь хорошей девочкой.
— Я вижу, что ты уже всё решил.
— Нет, не надо мне тут Жанну Д'арк изображать, — Дима кривится и кладет ладони на ее хрупкие плечи. — Или, может, тебе подсказка нужна? Смотри, кто у нас есть.
Он подталкивает ее и заставляет повернуться в мою сторону. Ольга замечает меня и с ледяным ужасом смотрит в мои глаза. Ее нижняя губа дергается, и я понимаю, что она из последних сил сдерживает крик.
Ей физически больно смотреть на меня. И она почему-то уводит взгляд дальше, очерчивая нервным взглядом всю спинку дивана, на котором я сижу.
— Дима, — произносит Ольга сдавленно. — Что это значит?
Она хочет показать ладонью в мою сторону, но жест выходит таким неуверенным, что больше напоминает судорогу. Дима же неотрывно смотрит на нее и как будто считает количество ее вдохов и выдохов.
Что-то происходит… Помимо моего понимания. Я чувствую игру, которая происходит прямо здесь и сейчас и правил которой я не знаю. Ничего не знаю, но участвую. И вижу, что Оле страшно так, что я кожей угадываю ее липкий ужас.
— Почему Паша здесь? — она использует молчание мужа и задает новый вопрос, и даже собирается и поворачивается к нему, заглядывая в нехорошие глаза. — Что тебе еще ударило в голову…
— Убедительно, — заключает Дима, не давая ей договорить, а потом грубо хватает за локоть и тянет в мою сторону. — Ты всегда умела смотреть в глаза и врать.
Она не успевает за его широким мужским шагом. Спотыкается и путается каблуками, царапая паркет набойками. Я на грани инстинктов выпрямляюсь, но босс дает отмашку, чтобы я вернулся на место. Я делаю и наклоняю голову вниз, смотря на свои ботинки, а сам сбрасываю злое напряжение, позволяя себе сделать хоть один глоток полной грудью. Надо включиться и думать трезво. Холодно… Пусть даже жестоко, но забыть, что это моя женщина.
Сейчас это моя работа. Я ее водитель и охранник. И должен вытащить из этого дерьма. А значит придется подыгрывать свихнувшемуся уроду и ждать, когда это всё закончится. Просто дождаться. Вытерпеть, как иногда приходилось терпеть удары и вышедшие из-под контроля операции. Ведь было уже такое. И не раз...
Вспомни. Соберись. И заткнись.
— Только у меня, как и в прошлый раз, есть свидетель, — Дима рывком бросает Ольгу рядом со мной.
Я чувствую, как немного прогибается диван под ее хрупким весом, и слышу, как она хватается за кожаную обивку, чтобы быстрее сесть ровно и не соприкасаться со мной. Она отодвигается к дальнему краю и замирает, приходя в себя. Я даже не смотрю в ее сторону, только на Диму или на притихший зал. Но угадываю нотки ее легкого парфюма, которые мешаются с запахом ее тела. Я уже выучил его наизусть и могу уловить с легкостью, тем более когда оказываюсь на расстоянии вытянутой руки.