— Вы хотите, чтобы я присмотрел за вашей спиной?
— Совершенно верно. Кажется, вы эмпат. Вы не пробовали развивать свои способности?
— Я не эмпат. Просто вы третий, кто просит меня о подобной услуге. Кстати, кто-нибудь видел этого нового пассажира вблизи?
— В том-то и дело, что — никто! Понимаете, его видели все — и в то же время никто. Это посланник Гурджиева, я вас уверяю! Это его почерк!
— Хорошо, Петр Демьянович. Я сделаю все, чтобы вас не коснулась беда.
У двери каюты меня ожидал камердинер греческого принца — унылый, носатый и совершенно бледный.
— Я знаю, что вы сотрудник Сюртэ, — сказал он без предисловий. — Ваш профессиональный долг — предотвратить покушение на наследника престола.
Анархист с бомбой на борту судна. Мы знаем это из самых достоверных источников.
— Я уже занимаюсь этим вопросом, — сказал я. — Его высочество не должен покидать своей каюты ни под каким предлогом. Стюардов обыскивать до белья.
Все блюда пробовать лично и делать получасовую выдержку. Самое главное — ни грамма черной икры. От большевиков можно ждать чего угодно.
— Есть! — камердинер отдал честь на английский манер и убыл.
Едва я закрыл дверь, как в нее забарабанили. Это был фон Штернберг.
— Марлен мне все рассказала, — часто задышал он. — Я знаю, что вы боевик Общерусского Воинского Союза. За мной гонятся. Настигли уже здесь. Понимаете, этот пидор Рем…
— Брат Ромула?
— Да нет! Эрнст Рем, фюрер СА. Он — пидор.
— Ничего не понимаю. Я-то здесь при чем?
— А вы не пидор! Марлен мне все рассказала.
— А вы?
— А я тоже не хотел. Вот он меня и преследует…
— И я должен приглядывать за вашей… э-э… спиной?
— Марлен мне все рассказала…
Короче, я пообещал, и он удалился, оглядываясь.
Следом за ним пожаловали оба репортера — немец и американец.
— Мы знаем, что вы пресс-секретарь Муссолини и везете в Штаты проект секретного соглашения о разделе Абиссинии, — безапелляционно объявил немец.
— Мы никому об этом не расскажем. Но должна же существовать журналистская солидарность! В конце концов, мы с вами в одной лодке, и именно нам, а не этому внезапно подлетевшему выскочке из "Дейли мэйл" вы должны продать свои воспоминания о счастливых мгновениях с божественной Марлен…
— Друзья мои, — сказал я и положил им руки на плечи. — Коллеги!.. — и с немалой силой свел их лбами.
На звук выглянул из своей каюты мистер Атсон, удовлетворенно заурчал и предложил мне для закрепления успеха бейсбольную биту. От биты я отказался, зато поднял с пола "лейку" с "кодаком", но пленку засвечивать не стал, просто помудрил немного над кассетами и вставил их обратно. Не знаю, что там выйдет на снимках, но честь Марлен должна быть сохранена.