Спускался к вдове спросить про местные легенды. Вдова занята, она задумала месть за убийство кота. Я ничего определенного от нее не узнал, но она уговаривает меня ей помочь. Что сторговать в уплату – что мне не станут показывать оставшихся племянниц? До женитьбы ли мне… И точно не до кота. Но убили его на кладбище. Перешибли хребет, в кусты он уполз, бедолага. Если это те же типы, что копают могилы, сведу вдову со священником. Он ищет соратников, у них общее дело.
Фон Боцце и Фальк – это те, кто мне нужен, решил я, и сейчас иду в лагерь. Добью свои башмаки, левый наконец-то просит каши. А сапоги из сундука не достать.
Итак, ситуация, в которой я нахожусь: книг нет, других колдунов, считайте, нет (полупризрак полумертвого профессора я не причисляю к помощникам, а Фальк не хочет и не может мне помочь), ведьм и тех нет, если не брать во внимание карточные расклады вдовы и двух ее подруг. До Аннидора далеко. Почта и та вовремя не доставляется. Нам ничего не пишут, от нас – все отчеты фон Боцце ждут пресловутого дилижанса в пыли почтовой конторы, можно пойти, обняться с ними. Или забрать обратно, что, по-моему, фон Боцце сделает. Первоначальный план перевернут с ног на голову новыми обстоятельствами.
Зато! У меня есть лопоухая коротконогая собака, куцые конспекты и весьма сомнительная поддержка тех, кто волей братства послан в эту разведку боем вместе со мной. Невероятно много, не так ли? Чувствую себя совершенно беспомощно. И что толку, что меня хвалят и подбадривают.
Вовлекать меня в дело братство не планировало. Как не планировало вести более-менее серьезные действия на территории врага. Я сам вовлекся, и действия сами собой назрели и закружились. А тот человек, который должен быть на моем месте, отступает, потому что я смелее и моложе. Уважим старость, встанем на смену, подхватим падающее знамя, и так далее, тому подобное, как пишут в беррийских газетах.
Проще говоря, мастер Проспер, аптекарь, прав, хватая в охапку имущество и покидая Бромму.
Первое, что я сделал этим утром, – побежал за беррийскими газетами. Но, прежде, чем перескажу их содержание, попробую припомнить по порядку, что было вчера вечером и ночью. Как показала практика, дневник – полезный инструмент для осмысления происходящего. Через него в кажущемся хаосе видна система.
* * *
Я покормил собаку и похромал в лагерь наших разбойников. Фалька и майора застал за военным советом у костра, Душечка изучал рукописные бумажки, подозрительно похожие на дорожные паспорта для пересекающих границу. Остальные, как всегда, были либо беспечально пьяны и спали, либо отсутствовали.