Нивидзима, багровый и растрёпанный, принялся командовать столпившимися у ограды учениками, еще способными толпиться, и Лёлька увидела, как четверо из них, недовольно бурча, подволакивая ноги и держась за самые различные части своих анатомий – не всегда человеческие – потащились на поиски чего-то вокруг дома. Кошамару, держа шею неестественно вывернутой, прихрамывая на обе ноги и опираясь на обломок шпалеры, отправился за ними.
Проводив взглядом худосочную сутулую фигурку союзника, Таракану, пританцовывая и потирая руки, двинулся вокруг девяти уцелевших камней – ловушки для сундука, со всё еще торчавшими из них комори побежденных магов. Не замолкая ни на миг, он тихо бормотал нараспев слова то ли заклинания, то ли сумбурной детской считалки.
– Раз-два-три-четыре-пять. Начинаю начинать! Шесть-семь-восемь-девять-ноль. Соль, фасоль, бемоль и боль! Ах, без боли нету моли… Не помогут и фасоли…
"Может, он сошёл с ума? – испуганно подумала Лёлька. – Может, в бою с Нероямой его контузило, или просто свернуло мозги набекрень? Если так, то сперва он был просто кровожадным, а теперь стал еще и полоумным?.."
Девочка протянула дрожащую руку в сторону брата – видел ли он и понял то, что заметила она? – но чья-то ладонь закрыла ей рот.
– Тс-с! – коротко шикнули в ухо, и она почувствовала, как кто-то подхватил ее на руки и, пригнувшись, поскользил в темноту, прочь от дома.
– Ярик! – промычала она в ладонь и краем глаза заметила, как вторая фигура с братом на плече двинулась вслед за ними.
– Мажо…
Третий человек вскочил и побежал вслед, обхватив за плечи и увлекая за собой юного Шино. Пробежать разгромленный фруктовый сад, перешагнуть через остатки стены – и они в безопасности. Ну или в той безопасности, которой вообще можно достичь в этом проклятом месте…
За отчаянными мечтаниями и надеждами она едва расслышала, как бормотание Таракану резко возросло крещендо и кончилось выкриком "Хайё!" В тот же миг пространство вокруг них словно превратилось в переваренный холодец. Несущий ее человек замедлился, силясь пробиться сквозь загустевший воздух, двое следовавших за ними – тоже.
– Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй! – надрывное восклицание Таракану прозвучало над ее ухом. – Какая жалкая картина: двое ронинов и опозорившая семью девушка похищают то, что им не принадлежит! Как славно, что хоть кто-то в этом безумном уголке Запретного города проявил бдительность!
Руки человека разжались, княжна полетела на землю, успев заметить вырвавшийся из ножен длинный клинок. Медленно, слишком медленно!.. Таракану был проворней. Оранжевая вспышка в его ладонях – и катана замерла в руке застывшего вдруг Отоваро. Лёлька глянула на сенсея… и задохнулась не вырвавшимся криком. В равнодушном свете звезд по его одежде и телу пробежал красноватый отблеск меди.