– Аа, да как не выучишь урок, так он этой указкой по пальцам бьет, да ловко так! Ни разу увернуться не получилось.
– Ага.
Призадумавшись, Васька решила посмотреть на послеобеденные занятия воинскому делу. Закутавшись в летник, и нацепив корону и фату, велела дворовой девке усадить ее повыше – на резные перила крылечка ведущего к утоптанной части обширного двора. Иван спустился туда в простой полотняной рубашке и таких же свободных штанах. В руках он держал длинную тяжелую палку с коротким наконечником.
Учителем был невысокий, кривозубый мужик, в стрелецком кафтане регулярно сплевывающий шелуху в песок. Видимо начиналось все с разминки – Васька как спортсменка с нехилым опытом оценила и махи ногами, и работу плеч, и высокие прыжки и развороты. Полюбовавшись, учитель вдруг малозаметным движением подхватил такую же палку, лежащую возле бревнышка на котором он сидел, и Иван кубарем улетел в пыль. Сплюнув мужик, ухмыляясь, просипел:
– Опять красуешься, что жинке пыль в глаза пускаешь?
Иван только обижено хлюпнул носом. Потом перехватил палку иначе и попытался согнать учителя с бревнышка, минут через пять-семь озверевший и вспотевший парень уже просто лупил не глядя, а мужичок, похихикивая, аккуратно убирал руки и ноги с траектории удара либо подставлял свое орудие. Наконец увидев, что Иван подустал, подставил палку так, что инерция удара пришлась на крепко сжатые руки Ивана. Взвыв, тот выронил палку, а видимо уже и не такое видевшие слуги тут же принесли бадью с ледяной водой из колодца. Пока ученик, приплясывая, охлаждал отбитые ладони, учитель въедливым сиплым голосом перечислял ему ошибки:
– И чего ты Ванька перед женой красоваться стал? Смотрит кто или нет – не твоя забота! А потом, чего злиться начал? Забыл?
– Ох, забыл дядька Семен!
– То-то, ладно, руки отойдут, булавами помашем.
Потом были еще сабли, ножи, кистень и просто кулачный бой, в котором Иван взлетел как птичка:
– Вес маловат, вздохнул учитель и вернулся на бревнышко, пока девки отливали Ивана из бадьи.
Полюбовавшись этими тренировками, Васька еще больше убедилась, в том, что царь Ивана очень любит и бережет. Учителя, несмотря на неказистось были явно асами своего дела. Умотавшийся Иван весь мокрый и грязный уже стягивал рубаху, что бы пойти в баню, когда зазвенели бубенцы – в воротах показался верховой с пакетом. Поклонившись он вручил толстый сверток царевичу и замер дожидаясь ответа. Хмыкнув, Иван сломал печать и прочел послание. Кивнул посланнику:
– Буду.
И пошел к бане, крикнув на ходу:
– Васильевна! Батюшка зовет, кафтан приготовь!