Васька поняв, что больше ничего интересного не будет, велела девке снести ее в опочивальню и принести туда же ужин, как будет готов.
Аленка
Вернувшись, Аленка заметалась по спальне – ох, Лилька, ну глазастик! И ничего не влюбилась, привыкла, наверное, просто, сколько уже времени тут провела? Забравшись на высокую кровать, Аленка задумалась, а и правда – сколько? Получалось не так и много, недели две. А после отъезда батюшки, вместо него хозяином останется Иван, не попытается ли он воспользоваться своим положением старшего в доме? Вздохнув девушка улеглась, забыв о лежащей на столе книге, и долго всматривалась в искорки звезд заглядывающих в окно.
Настя
Вернувшаяся Настя подошла к окошку и замерла – посреди двора стоял растерянный купец! Забыв о приличиях, она с радостным воплем побежала вниз. Пока добралась, уже собрались слуги, ключница, приказчики из лавок, живущие на подворье. А буквально в тот же миг распахнулись тяжелые резные ворота, впуская бесконечный караван груженых коней, повозок и слуг.
– Отец!
Настя кинулась к знакомой широкой фигуре и обняла, прижалась, ощутив, как по щекам стекают соленые горячие капли.
Купец хотя и в первые минуты был растерян и подавлен, быстро включился в привычную суету – баня, обед с домочадцами, вручение обещанных подарков дочерям.
Получив золотой кувшин с цветочком аленьким, затряслась Настя вся и заплакала, а купец и говорит:
– Что же ты дочь моя милая, любимая, не берешь ты своего цветка желанного? Краше его нет на белом свете.
Взяла Настя цветок – куда денешься? Но слезами весь рукав залила, да и кафтану купеческому изрядно досталось. Поговорю с отцом вечером, подумала она, уходя в свою комнату.
Однако вечером, когда товары были разгружены и убраны в амбары, изумленные слуги пьяны и веселы, а Гордея недовольно морщила нос, на соседство за столом молодых приказчиков и Настя решилась на разговор, понаехали важные гости, и до утра пировали, расспрашивая купца о доходах и прибылях, о странах заморских да диковинках виданых.
Поутру, однако, Настя проспала, не успела к отцу первая прийти, позвал он к себе сперва Гордею, и вышла та от отца, нос еще выше задрав. Потом призвал купец Любаву, та вышла жалкая, словно мышь под веником, и от Насти глаза прятала. Настя же спокойно вошла в комнату, которая служила купцу личной опочивальней. И на все прочувствованные речи выговорила только:
– Благослови меня государь мой батюшка родимый: я поеду к зверю лесному, чуду морскому, и стану жить у него. Для меня достал ты цветочек аленький, мне тебя и выручать.