Впрочем, королевич встречался с нынешней царицей, и подозревал ее в соучастии пропаже. Поговаривали, что прежняя царица была кротка как голубица, и дочь похожа нравом на нее, эта же холодная и высокомерная дама поразила царевича и красотой, и скрытым надломом – годы уходят, а царь еще не стар, и может поддаться уговорам и взять себе молодую жену, что бы родить сына, наследника. Замужеству царевны впрочем, царица, кажется, была бы рада, да вот беда – пропала бедняжка! А вот капелькам влаги, скатившимся с безупречно подведенных глаз царицы на нарумяненные щеки, Елисей не поверил. И теперь пробираясь среди крупных обломков скал и низких кривоватых деревьев к заветной пещере раздумывал о том, что наверное придется везти в столицу гроб целиком. Особых примет у царевны не было, родовых знаков она не носила, так что труд предстоял не самый легкий и приятный.
Немного не доехав до пещеры, Елисей ощутил запах дыма – где то поблизости есть жилье. Уже неплохо, возможно там получится купить телегу для перевозки домовины, или узнать что-либо о жизни царевны в этих местах. Поразмыслив королевич спешился, ослабил подпругу и пустив коня пастись сам присел на брошенную, на землю попону перекусить. После визита к колдуну, живущему достаточно уединенно. в переметных сумах осталось мало – вместо печеного хлеба – простецкие лепешки, вместо сухого сыра и фиников так же оставленных гостеприимному хозяину – печеные яйца, но воину привыкшему к седлу и этого довольно. Подкрепившись, и собрав крошки с одежды, Елисей попил воды из фляги и свистнул коня, пещера уже виднелась чуть выше по склону.
Аленка
Елена Премудрая проснулась рано, едва солнышко коснулось нежными лучами высоких узких окон ее опочивальни. Вообще-то Аленка не любила солнечный свет, бьющий в глаза, и всегда задергивала шторы, но вчера, расстроившись, уснула без обычных церемоний. Да еще вина напилась, ох, голова с утра страшно казнила за вечерние переживания. И на любимом изумрудном платье оказалась прореха, вот беда! Скинув платье, направляясь в мыльню, царица перехватила зевающую Дарью и вручила ей платье:
– Заштопай! И мне после купания принеси!
Прислужница понятливо кивнула и убежала, а Аленка, морщась от потрескивания в голове и гадкого вкуса во рту, поправив сползающую простыню, уныло побрела мыться.
К завтраку целехонькое платье лежало у Елены Премудрой в опочивальне. Попивая горячий бульон с пряными травами и ломтиками вареных яиц, Аленка размышляла, где ж Иван прятаться будет? Сказка, хотя и возведенная в свое время в ранг «любимой», давно позабылась, второстепенные герои в голове перемешались и вообще смутно помнились. Не забыв про Ивана, царица сунула руку в волшебный карман платья, и вынула каменное зеркальце. И захихикала словно первоклашка, глядя как Иван пытается забраться в стог сена, привезенный для конюшни, а прислужница кричит на него с крыльца. Ладно, до вечера времени много, пора и своими прямыми обязанностями заняться.