Значит, гном их разбавляет!
Не в столице мы живем,
А каждый пятый, сука, гном!
Тут прикупят, там сдадут
И всегда всех... обманут!
Лысый совершенно немузыкально подхватил:
Бочка ехала с говном,
Вёз её, конечно, гном!
Бороду в неё макал -
Добывал цветной металл!
Им не надо хлеба, сала,
Им побольше бы металла!
Мужики заржали в голос. Трое, сидевших спинами к залу, обернулись. Бортынь, Братыш и рыжий дрыноносец Медник смотрели на подростков, недобро ухмыляясь.
- На народные людские деньги по заграничным паломничествам катаются! Шикують, говорю, на общие народные налоговые денежки! А добрых людей ни за что ни про что по мордасам хлешшут! - подключился, заметно шепелявя, Братыш.
- Не пора ли, того-самого, порядки навести? - лысый полез из-за стола.
Лёха с Тимой мгновенно подобрались, поднялись со скамей, готовые встретить раззадорившихся крестьян.
- Поломался лавок ряд - энто Братыш виноват! - проворчал Тимоха, закатывая рукава рубахи.
- То-то Бортынь будет рад, снова в лоб получит он, - попадая в размер, но, не соблюдая рифмы, радостно добавил Лёха.
- А где-нибудь бывают трактиры, в которых не дерутся? - Стас с видимой неохотой поднялся вслед за одноклассниками. - Убогая у автора фантазия!
Кабак довольно загудел, послышался звук отодвигаемых лавок, невольные зрители спешили занять самые удобные места. Народ по углам негромко напевал фольклорное: "Коль в колодце есть вода, значит гном надул туда!". Кто-то из толпы, срываясь на фальцет, выкрикнул странное: "Эльфов - в резервации!", но на оратора немедленно зашикали, и тот, сконфузясь, предпочел раствориться в толпе.
В центре таверны образовалась ясно видимая площадка, пригодная для выяснения межрасовых и прочих отношений. Лёха с Тимой, старательно хмурясь, изображали из себя готовых к бою рубак. Мужики-задиралы, скинув потрепанные кожушки, вполголоса подбадривали себя нецензурными частушками про гномов и остальных нелюдей.
Внезапно по толпе зрителей пробежал испуганный шепоток. Задвигались лавки, загремела падающая со столов посуда. Взгляды всех присутствовавших устремились куда-то за спины готовых к драке подростков. Разгорячившиеся, ещё минуту назад намеревавшиеся почесать о молодых паломников кулаки, здоровые мужики пятились, выпучив глаза и что-то неясно бормоча. Лёха с Тимой обернулись.
- Оскорбившие благородных паломников должны быть наказаны, - Стас взмахнул руками, как-то странно перекрестив пальцы. - Чтобы в другой раз неповадно было!
Между ладоней нахмурившегося парня завертелся маленький смерч, быстро приобретший шарообразную форму. Воздух тонкими, едва видимыми струями вливался в гудящую от внутреннего напряжения сферу, явно усиливая и укрупняя её. Крестьяне пятились. Сфера росла. Рыжий Медник, споткнувшись, взмахнул руками и плюхнулся задом на почти задвинутую под стол скамью, не поместился и рухнул на пол. Стас, невольно среагировав на резкое движение и шум, как-то неловко дернул ладонями, выпуская на волю бушевавший энергией воздушный клубок.