— 24-ая ведь? — уточняет Она, неуверенно потянувшись к домофону.
Он пожимает плечами, и Она нажимает. Один короткий гудок, второй, третий, «Да?». Это вторая Его бабушка.
Представились. Послышатся оживлённые разговоры. Дверь приоткрылась. Они оба дома. Выходной, значит?
Пообедав, Он отправится в зал, к компьютеру. Уже оттуда услышит краем уха, как Она подзывает деда на разговор, и дверь кухни закрывается. Он замер и уже не может заниматься прежним. Но делает вид, что — ничего. Идёт пятый час, и бабушка готовится к чаепитию. Он тоже решил. Заходит в кухню осторожно, но спокойно. Никто — ничего. Что Она рассказала? Историю с деньгами. Но попросила деда не ругать Его. Так Она скажет Ему потом.
Горячий чай, печенье, варенье, что угодно! А молоко брали на местном рынке. Он и сам много раз ездил за ним с дедом, когда тот забирал Его от бабушки на летних каникулах на выходные. Обычно это было в пятницу вечером, а воскресным Он возвращался с некоторыми гостинцами. Сейчас это ничего не навевает, зато обнадёживает — уж теперь всё точно будет как у людей! Она и сама ведь говорит, что сейчас занята подготовкой в школу. Может, не станет больше уезжать?
Остановились в свободной спальне. Вынести, как Она раздевается перед сном, Он теперь совсем не может, и быстро отворачивается, лёжа на диване в метре от Её кровати. Потом Она выключает свет. Тепло, уютно и тихо — на что Она всё это променяла? Он понимает, что не сможет забыть произошедшего. Получается, лето прошло впустую. Месяцы ненужных никому скитаний, и не о чем будет рассказать. Но ведь жив?
Но так только два дня, а в понедельник — уехали.
— Обратного пути нет.
Он пытается свести в шутку и играет плечами: «Мы можем просто повернуть назад».
Она не оценила.
Луна уверенно поднимается в свой максимум, от фонарей небо кажется мутным, и совсем не видно звёзд. По правую руку пустая дорога, по левую — Она и низкие обшарпанные дома. В голову бьётся ясное понимание неотвратимого, но Он закрывается ото всех проблем. Он не верит в это. Какие-то дома заброшены и пугают чернотой окон, но и в жилых сейчас темно. Впереди виднеется автобусная остановка, а дальше — буквально стена поперёк дороги. Из красного кирпича и с арочными проездами для машин. Вдоль стены ходят люди. Похоже, полицейские.
Остановятся. Она отойдёт за остановку и достанет сигарету из сумки.
— Куда теперь? — осторожно уточняет Он.
Пожимает плечами и жадно затягивается. И выдохнет с дымом: «Пойдём во дворы. Надо поспать».
Не хочется спать на улице, но что сказать? Спросить, почему не оставила Его у деда, а сама не поехала умирать? Он надеялся, что Она прекратит поступать глупо. Но Они снова без денег, и теперь в другом, чужом городе. К деду — только на поезде. Но как?